Вспышка света и Вера открыла глаза. Во рту было сухо, язык не слушался. Вера пошевелила языком:

– Пить, – чуть слышно простонала она, – пить…

– Сестричка, – откуда-то сбоку послышался мужской голос, – тут девочка очнулась! Пить просит!

Громкий голос соседа по палате "резанул" так, что у Веры заболели уши.

Через несколько секунд в палате оказалось сразу несколько медсестёр разных возрастов. Одна из них принесла стакан, похожий на детскую поилку – капнула несколько капель воды на сухие губы Веры.

– Ещё пить, – попросила Вера.

– Больше нельзя, – грустно сказала медсестра, – скоро Гурам Леванович придёт. Если он разрешит, ещё дам воды.

Другие медсёстры суетились рядом. Одна поменяла флакон в капельнице… Вера удивилась, как она, когда открыла глаза, могла не заметить капельницу? Ещё одна медсестра меняла мокрые простыни. Неужели Вера обмочилась и не заметила? Или она так сильно вспотела?

– Что-то болит? – Спросила ещё одна медсестра.

– Низ живота немного болит и щекотно.

– Там шов, это нормально.

По движению воздуха в палате, Вера поняла, что вошёл Гурам Леванович. Его лицо было обеспокоено:

– Как дэла? – Спросил он, присаживаясь прямо на больничную койку рядом с Верой.

– Хорошо. Пить только хочу.

– Пыть – эта харашо, – задумчиво проговорил Гурам Леванович, нащупывая пульс, – балыт? – спросил Веру, прощупывая живот.

– Немного, – честно призналась Вера, – больше пить хочется.

– Ты сматры на нэё, вся бальниц перэпугал, а она – пыть, – с улыбкой сказал Гурам Леванович и повернувшись к одной из медсестёр строго сказал, – па чайный ложка пои и сматры, эсли рвота – зави.

– Хорошо, Гурам Леванович, – кивнула медсестра и убежала куда-то за дверь.

– А ты, маладэц, – похлопал по руке Веры Гурам Леванович, – харашо дэржался, маладэц. Баролся как мог, маладэц… – Вере показалось, что Гурам Леванович смахнул слезинку… или просто волосы взъерошил своей огромной волосатой рукой? – Атдыхай, дэвачка-маладэц, атдыхай…

Медсестра долго поила Веру, как и сказал Гурам Леванович, по чайной ложке, пока глаза Веры не стали закрываться сами собой.

Сквозь дремоту Вера слышала разговор медсестёр: "Гурам Леванович сказал, что перитонит… ещё бы час, и девочку бы не спасли… а ведь ей всего восемь… девочка боролась за жизнь… Гурам Леванович, как всегда молодец, спас девочку, хотя и переживал очень сильно… "

Уже засыпая, Вера поймала себя на мысли, что она откуда-то знает соседей по палате: справа от неё лежит мужчина-строитель после операции на желудке, а возле противоположной стены – парень после аварии. Парень принял удар на себя и спас девушку, а девушка даже ни разу не пришла к нему узнать, как он… Откуда она это знала – не понятно. Просто эта информация, как бы между прочим появилась в голове как факт.

А ещё Вера знала, что сейчас лежит в реанимации и в ближайшие три дня ей не разрешат даже ходить…

Примечание автора:

*Катакомбы (штольни) Инкермана – один из самых загадочных и таинственных объектов Крыма, расположенных на окраине Севастополя в Балаклавском районе, в г. Инкерман. Считаются одними из самых крупных каменоломен Крыма, из камней которого были частично построена Византия, Херсонес, Венеция. По разным оценкам составляла около 30 км длины, а максимальная глубина достигала 100 метров.

Все каникулы Вера провела у бабушки, на побережье Чёрного моря. За исключением первой недели, когда Вера сдавала вступительные экзамены в колледж. В последний месяц каникул родители сообщили ей две новости… Одна из них, по закону жанра, была "плохая": пришли результаты экзамена, по итогам которых Вера "не прошла". Математика, сданная на "отлично" не спасла от "трояка" по украинскому языку и "трояка" по черчению.