Губы колдуна беззвучно зашевелились.

Не знаю почему, но я ясно и отчётливо услышал его слова, они сами зазвучали у меня в голове, минуя барабанные перепонки.

– Кто ты? – с безмерным удивлением спрашивал он, всё повторяя и повторяя, будто у него заклинило.

Эх, была не была!

– Твоя смерть, – сказал я и ткнул в него шпагой.

Не знаю, на что я рассчитывал. Наверное, это был шаг отчаяния, но у меня получилось.

Клинок угодил в область сердца. Колдун захрипел, на губах у него выступила пузырящаяся пена. Это была агония. Внезапно тело его вспыхнуло ярким пламенем, горение продолжалось недолго, а когда закончилось – к нашим ногам упала горсточка пепла.

И тут же две молнии врезались в стену у меня надо головой, кроша кирпичную кладку в мелкую крошку. Я перекатился вбок, успел заметить второго колдуна, тот атаковал нас с тыла. Ларт повторил мой манёвр и теперь целый и невредимый с тоской наблюдал за новым участником событий.

Глупо думать, что колдун действовал в одиночку. Оказывается, у них тут целое гнездо. А где второй, там может быть и третий… Эх, где ж я вас складировать буду, таких хороших, глупо ухмыльнулся я про себя.

С разведённых рук колдуна сорвались ещё две молнии, обе полетели в меня, но я оказался быстрее, опередив их на ничтожные доли секунды. И почти сразу сделал ответный ход, метнув в чародея шпагу, с помощью которой совсем недавно разделался с его собратом. Ничего лучшего в голову в тот момент мне не пришло, действовал на адреналине и сплошных инстинктах.

Попасть-то я попал, но неудачно: клинок лишь слегка зацепил парящего в воздухе мага. Я выругался, перейдя на привычную обсценную лексику родины. Нет ничего лучше крепкого российского мата, особенно, когда необходимо облегчить душу.

Тем не менее, не самого фартового броска шпагой хватило, чтобы колдун понял, что его жизнь в опасности, и принял решение покинуть поле битвы. Его будто ветром сдуло. Но напоследок он успел выкрикнуть мне угрозу:

– Я запомню тебя и отомщу!

– Мсти, сколько влезет, пока я не отправил тебя вслед за напарником, – проорал я с огромным облегчением.

Кажется, ещё поживём, бродяги!

Я поднялся на ноги, отряхнул с себя пыль, прислушался к внутренним ощущением: вроде всё в порядке, меня не зацепило, все органы послушны. Не верилось, что всё позади, что смертельно опасный враг предпочёл бегство, что мне удалось завалить могучего колдуна, наводившего ужас даже на Ларта.

– Вот и всё, а ты боялась, – продекламировал я строки из фривольного стишка моего мира.

Прихрамывая, подошёл Ларт, его колотило как припадочного.

– Ты… Ты, – заговорил он, но был не в силах продолжить, и потому яростно мотал головой, выдавливая из себя слова.

– Всё в порядке. С одним мы разделались, второй смылся. Надеюсь, больше тут никого нет.

– Ты не понимаешь, что натворил?! – с благоговением, перемешанным с ужасом, произнёс Ларт.

– Убил колдуна, – сказал я с таким видом, будто всю жизнь только этим и занимался.

– Только отцу инквизитору по силам справиться с адептами, практикующими запретную магию, да и то не всякому. А ты проделал это с такой лёгкостью, будто каждый день этим занимался! – заплетающимся языком проговорил Ларт.

– Ну, ты сказал! Какая к такой-то матери лёгкость?! Я уж думал всё, крышка.

Ларт восхищённо присвистнул:

– Парень, ты просто не понимаешь своего счастья! Думаешь, так просто убить мага, вроде этого, – он покосился на горку пепла, оставшегося от первого колдуна. – Они всегда окружают себя защитным коконом, который обычному смертному вроде меня не пробить даже из пушки. А тут ты… Простой шпагой… Слушай, может, на самом деле ты кто-то вроде странствующего отца-инквизитора? Маскируешься, чтобы никто не догадался, а в нужный момент – бац! – с надеждой посмотрел он на меня.