– Дэй, – Калли серьёзно посмотрела на меня, – у нас нет никакого оружия на случай, если всё обернётся плохо.

– Малышка, ты настолько не доверяешь людям? – удивился я.

– Я не просто не доверяю, я их не принимаю. Понимаешь, это как вера в неизлечимую болезнь. Она есть, ты её ненавидишь, но ты ничего не можешь поделать. Приходится смириться и ждать.

– По-моему, ты слишком серьёзно ко всему относишься.

По взгляду девушки я понял, что спорить сейчас бесполезно. Ладно, поищем что-нибудь, что можно использовать как оружие. А потом рассмотрим поближе странное сооружение, которое притягивает нас своим «голосом».

После часа блужданий мы поняли, что кроме палок и камней вокруг ничего не найти. Я уже уверенно наступал на ногу и составил план действий. Усадив девушку под одним из деревьев, под предлогом отойти по нужде, я один отправился на разведку.

Перелезть через ограду было делом нехитрым, а вот попасть в домик стало проблемой. Он был со всех сторон заколочен. Я начал тихонько отгибать деревянные доски. Я уже не удивлялся, что на построение ушло так много дерева, которое мы привыкли беречь. Не мой район, не мои правила. Но что же там так жужжит?

Последняя доска, державшая дверь, никак не поддавалась, а я старался изо всех сил.

– Я убью тебя, Дэй Олан! – раздалось за моей спиной, и тонкая ручка, взявшись за край доски, с лёгкостью её оторвала.

– Калли, я просто хотел…

– Чтобы я пропустила всё самое интересное! Это очень некрасиво с твоей стороны. – Я чувствовал себя провинившимся ребёнком.

Когда мы наконец-то открыли дверь, в нос ударил запах масла и металла. В самом центре был какой-то механизм с крутящимся валом, который и издавал тот самый странный звук. И всё. Больше внутри ничего не было.

– Странно, – произнесла Калли. – Если это какая-то машина, она должна выполнять функции, которых тут не видно. И за ней должен кто-то следить, чтобы не было износа или поломок. Но это всё находится неизвестно где, без наблюдения и непонятно для чего, – она обошла комнату по кругу, заглядывая в каждый уголок, пока не нашла люк в полу. – Смотри, Дэй, кажется, сегодня мы найдём ответы.

Я приподнял крышку люка и почувствовал прохладу воды. Вниз вела узкая лестница, но внутри не было никакого освещения.

– Малышка, ты действительно хочешь снова спускаться под землю? – спросил я.

– У нас нет выбора.

– Ты ошибаешься, выбор есть всегда. Мы можем просто идти дальше, пока наконец не придём к границе кого-либо района, а там будем смотреть по обстоятельствам.

– И никогда не узнаем, что там внизу? – подперев руками бока, она смотрела на меня с вызовом.

– А как ты, ответь мне, будешь спускаться по этой лестнице с одной рукой. А если ты сорвешься?

– О, кажется, кто-то за меня волнуется! Правда, Дэй?

Я и сам не понимал, почему был против спускаться вниз. Мне не хотелось и всё тут. Возможно, так выглядит мужская трусость: делать вид, что переживаешь за кого-то другого, тем самым ограждая себя от опасности. Но Дэй Олан не трус!

Глубоко вздохнув, я взял у Калли фонарик, который ещё каким-то чудом работал, и начал спускаться первым. Если Калли сорвётся, то я хотя бы смогу её поймать.

Внизу оказалась ровная площадка, скользкая и покрытая чем-то неприятно пахнущим. А вдоль площадки тянулся широкий канал с бурлящим потоком воды.

Калли наклонилась, набрала в руку немного жидкости, понюхала её, а затем лизнула. Мне хотелось одёрнуть её или влепить затрещину. Как можно пробовать что-то неизвестное, текущее под землёй?!

Но она с видом учёного заявила, что это чистая родниковая вода, такая же, какую мы пили в древнем мире.