Выскочив из квартиры Егора, Инна всё же разревелась. Горько. Все кончено. Навсегда кончено. Больше она в этот дом не вернется. В дом, который по факту и не был как оказалось ее домом.
Дальнейшие происходящее, память окутала серым туманом: такси, ДТП, больничная палата, Егор оказавшийся в этой палате... Инна требовала, чтобы он убирался...
Медсестра, объявившая, что Инна потеряла ребенка... Отчаяние смешанное с удивлением, как можно ребенка потерять и не почувствовать? Как?
Пожилой доктор в белом халате, не Иннин лечащий, случайно проходящий мимо, заглянувший в бокс на Иннины крики...
Егора доктор из бокса выпроводил. Тот заявил, что вернется....
Инна села в кровати и сгорбившись, раскачивалась вперед-назад. Она обезумела кажется. Шептала беззвучно: господи, ну ладно я, его-то за что? За что так с моим ребенком? За что?

Доктор листал бумаги какие-то, и вдруг....
- Леночка! Вы тут что, с ума посходили? Читать разучились? Что значит:- "Беременность выявлена на сроке шести недель, плод крепко уцепился за стенку?" Что за формулировка? Почему написано от руки? - возмущенно заговорил доктор.
Медсестра икнула.
- Простите... Почерк неразборчивый, я прочитала, беременность выкинута... Про плод не дочитала... Выписку практикант заполнял... От руки... Там компьютер завис... Ой мамочка! Девушка, вы не волнуйтесь, вам нельзя. С ребеночком все хорошо, уцепился... Крепко.
Инна снова рыдала. От счастья. Егор в Склифе больше не появлялся....
Да. Прокрутила память, кадры-воспоминания.

- Инн, нет желания записывать мой номер, свой продиктуй, - возвращает в реальность Трофимов.
- Уходи. Попытаешься еще раз побеспокоить, позову охрану.
Развернулась ко входу, быстро поднялась по ступенькам наверх. Оказавшись у двери, вдруг взгляд на себе чей-то почувствовала. Пристальный. Почему-то поняла, что смотрит на нее, не Трофимов ....

5. 5

Потянув на себя тяжелую входную дверь, Инна не удержалась, оглянулась.
Надо же, не ошиблась: на нее в самом деле смотрели. Вернее смотрел, молодой мужчина лет тридцати, чуть выше среднего роста, темно-русый. Стоял посреди мощеной дорожки, ведущей к административному зданию, засунув руки в карманы расстегнутой синей куртки, и внимательно смотрел. Смутно знакомый мужчина. Где-то она с ним сталкивалась. Возможно в прошлой жизни.
Инна шагнула через порог, закрыла дверь. Устало вздохнула. После короткого разговора с Егором, и навеянных этим разговором воспоминаний, осталась холодная тяжесть внутри, будто ледяной крошки наглоталась. Той крошки, что обычно от льдин откалывается, и на поверхности воды плавает, пока не растает под солнцем.

- Почему снегири? Они в снегу живут? Ворон, он кто? Брат вороны? - голосок сына, зазвенел в глубине коттеджа.
Зазвенел родной голосок, и ледяная крошка начала таять.
Инна разулась, сняла пальто. Сунула ноги в абсолютно новые, казенные тапки-шлепанцы.
- Слушайте, а правда, ворон это отдельная птица, или ворона, только мужского пола? Надо погуглить. - управляющий Николай изрекает.
- Будете гуглить, заодно уточните: где у пингвина колени? Не менее серьезный вопрос,- предложила Инна, войдя в гостиную.
Даня с Евгеньевичем, устроившись на кожаном диване, листали какой-то альбом. Николай подскочил с кресла.

- Инна Сергеевна, вам показать, что где, или вы сами осмотритесь?
- В доме сами осмотримся, не беспокойтесь Николай. Занимайтесь своими делами, после завтрака, я вас найду.
- Ну, я тоже пойду, не буду мешаться.- Евгеньевич положил альбом Даньке на коленки, тяжеловато поднялся с дивана.
- Встретимся в ресторане Андрей Евгеньевич, мы подойдем через двадцать минут.