Гарретт бросил на Люси взгляд, в котором ясно читалось: «Я же тебе говорил».

– Теперь ты понимаешь? Тебе не удастся вложить свои слова в уста Кассандры.

Люси вырвала у Кассандры листок.

– Что здесь не так? – Люси откашлялась и зачитала первый пункт: – «Хотя я уверена, что найдется множество безмозглых дурочек, готовых пасть перед вами по малейшему мановению вашего герцогского пальца, я определенно не отношусь к их числу. Полагаю, я уже достаточно ясно дала это понять. И мне интересно, чему вас только учили в ваших военных школах, потому что, как оказалось, понимание правильной английской речи не входит в число ваших разнообразных талантов, каковы бы они ни были».

Гарретт устремил на Люси страдальческий взгляд.

– Честно? Я и вправду должен сказать, что с этим не так?

– Мне понравилось, – вмешалась Джейн, не отрывая глаз от книги. – Возможно, немного длинновато, но достаточно ясно.

Гарретт прищурил глаза и перевел взгляд на Джейн.

– Разумеется, вам понравилось. Если дать вам перо, вы бы, скорее всего, написали что-нибудь и похуже.

Джейн презрительно фыркнула.

– Похуже? Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что вам это понравилось единственно потому, что не понравилось мне. Клянусь, если бы я сказал, что Земля круглая, вы стали бы утверждать, что она плоская, только лишь из противоречия мне, – ответил Гарретт.

– Вы слишком много на себя берете, Апплтон. У меня возникает вопрос…

Гарретт открыл было рот, но на этот раз его остановила Кэсс.

– Ох, Люси, ты же знаешь, что я не способна сказать такое герцогу. – Ее щеки запылали ярким румянцем.

– Почему нет? – удивилась Люси.

– Прежде всего, это ужасно грубо, – ответила Кэсс.

– Не говоря о том, что герцог ни за что не поверит, будто Кассандра сама такое выдумала, даже если она вызубрит все наизусть, – добавил Гарретт.

– И я знаю, что никогда не смогу все это запомнить. – Кэсс указала на бумагу.

– Не понимаю, почему нет? – сказала Люси. – Просто представь себе, что это одна из наших любимых пьес. Вообрази, что ты актриса.

Глаза Кэсс широко раскрылись.

– Актриса! Ну знаешь ли, мама запрет меня в спальне на неделю, если узнает, что мы замышляем.

Люси в досаде воздела руки.

– Кого волнует, что твоя мама…

– Читай дальше, Люси, – потребовала Джейн. – Может, найдется что-нибудь покороче, чтобы легче запомнить?

– Хорошо. – Люси выпрямилась и бегло просмотрела страничку. – Как насчет этого? «Сэр, как ни жаль, должна известить вас, что буду занята завтра, и послезавтра, и во все последующие дни. Словом, в любой день, когда бы вы ни пожелали меня видеть. В сущности, мне сейчас немного нездоровится, и надеюсь, что вы как можно скорее заберете свою шляпу и перчатки и вместе со своим конем удалитесь отсюда немедленно». – Она закончила чтение решительным кивком головы.

Джейн насмешливо изогнула темную бровь.

– По-твоему, это короче?

– И точно так же грубо, – покачав головой, добавил Гарретт.

– Люси, я никогда не произнесу ничего подобного. – Кэсс подтянула свои перчатки. – Это нечестно и слишком низко.

Люси снова воздела руки.

– Низко? Нечестно? Кэсс, этот человек пытается посвататься к тебе и не желает принимать ответ «нет». А ты беспокоишься о том, как бы не показаться нечестной?

Гарретт скептически посмотрел на Люси.

– Откуда ты знаешь, что Кларингтон не примет ответа «нет»? Я знал его несколько лет назад в армии, задолго до того как он стал генерал-лейтенантом, конечно. Он показался мне вполне разумным парнем.

Люси обернулась к кузену, устремив на него гневный взгляд.

– Прошлым вечером тебя с нами не было, Гарретт. Расскажи ему, Кэсс.