– А ты умеешь играть в догонялки? – спросила его маленькая волчица.

– Нет. – сказал Умка.

– Это не страшно, я тебя научу! А как тебя зовут?

– Умка, – сказал щенок и подумал: «Если бы у мамы была такая интересная девочка, наверное, я бы уже умел.»

– А я Ласка. Так меня зовут, – сказала маленькая волчица и спросила у седой: – Бабушка Руна, можно, мы пойдем с Умкой погулять, я ему тут все покажу?

– Подожди немного, Ласка, – ответила та. – Мне нужно познакомить его с Ветром, а потом, надеюсь, я смогу отпустить вас погулять.

– Хорошо, – сказала Ласка. – Умка, есть хочешь? Мне мама вчера принесла вкусную косточку, могу с тобой поделиться.

И, не дожидаясь ответа, быстро допрыгала до своего угла, вытащила кость, принесла и положила перед ним.

– Спасибо, – сказал Умка. – А ты сама разве есть не хочешь?

– А давай ее с двух сторон грызть! – предложила Ласка. – Так веселее будет.

– Давай, – ответил Умка.

Грызть кость с двух сторон действительно оказалось весело, хотя и не очень удобно. Умка немного перекусил, и Руна позвала его с собой. Они выбрались наружу и сразу увидели волчий круг. Во главе сидел еще молодой, но уже матерый волк, сразу было видно, что он тут главный. Руна с Умкой подошли к кругу, и Руна обратилась к вожаку:

– Доброе утро!

Вожак с удивлением смотрел на Умку. Все волки молчали.

– Доброе утро, матушка! Вы привели нам этого сына собаки, чтобы волчата могли поучиться расправляться с псами?

– Не думаю, – ответила Руна.

– Но тогда зачем? Что делать собачьему щенку в волчьей стае?

– Закон леса гласит: если это не противоречит интересам стаи, всегда помогай тому, кто оказался в беде.

– Но его пребывание здесь противоречит интересам стаи! – слегка повысил голос вожак.

– Каким образом? – спросила седая волчица.

– От одного вида сына нашего врага в логове стая приходит в бешенство!

– А если я скажу, что он сын не только нашего врага, но и такого же, как мы, хотя и не из нашей стаи? – спросила Руна.

Один из волков, сидевших в кругу, уже немолодой, подошел к Умке и обнюхал его.

– Она права, – сказал он вожаку, – в нем течет наша кровь.

– Что ж, это меняет дело, но ответь, Руна, что нам с ним делать? – спросил вожак.

– Прошу тебя, позволь ему остаться! – Руна с мольбой посмотрела на сына. – Пусть подрастет, окрепнет, а там

30

сам решит, делить с нами дальше радости и невзгоды или уйти.

– Где ты его нашла? – спросил волк, подходивший к Умке.

– В лесу, под деревом, похоже, его бросили там, сам бы он так далеко от логова людей не забрался. Он очень замерз, и я решила не оставлять его одного.

– А если он подрастет, окрепнет, вернется к людям и расскажет, где наше логово и другие наши секреты? – спросил другой волк из круга.

– Все вы знаете, что я воспитала уже не одно поколение волков и волчиц. Я займусь им, и я за него ручаюсь! – сказала Руна.

На какое-то время снова повисла тишина. Наконец вожак хмыкнул и произнес:

– Совет в сборе, давайте, вместе решим, позволить ему остаться с нами или нет. Предлагаю долго не обсуждать, еще есть чем заняться. От себя заявляю: я готов удовлетворить просьбу Руны, при условии, что она будет полностью отвечать за щенка.

С перевесом в один голос совет поддержал Руну.

– Быть тому! – громко произнес вожак. – Теперь он в стае, нравится это кому-то или нет.

– Благодарю вас, – поклонилась Руна совету и вожаку, встала, посмотрела на Умку и сказала: – Пойдем, найдем Ласку, она тебе тут все покажет, а мне, пожалуй, надо прилечь, что-то я слегка переволновалась.

Умка опять немногое понял из разговора Руны с советом, но, глядя на усталую улыбку седой волчицы, рассудил, что все, наверное, не так уж плохо…