Тогда я первый раз вселилась в мужчину. Это было мучительно-неправильно, но я цеплялась изо всех сил и заставляла себя. И его. И заставила. Дойти до края. Так, чтобы все видели, что он там один. Тогда у меня получалось плохо. «Что… что я делаю?» – бормотал он, с таким непостижимым удивлением, что мне до сих пор приятно это вспоминать. Я знаю, это неправильно и грешно, но мне греет душу, что он осознавал, что идёт к своей смерти, и боялся этого. Хоть ненадолго ощутил то, что так долго заставлял испытывать нас с Ирком: беспомощность и страх.
Он дошёл до края. И там, на краю, перерезал себе горло, а потом – на случай, если бы остался жив, упал на каменные плиты.
Это забрало у меня много сил, и я пару месяцев болела. Ирк встал на ноги быстрее. Приходил, сидел рядом, держал за руку.
Мы никогда не говорили об этом.
Глава 2
Через неделю я сунулась в замок снова. Выдернула волка с охоты, пригнала к замку. Отчего-то с замиранием сердца привела к воротам… и они снова открылись, впуская. Мужчина сидел на крыльце, и, мне показалось, ждал. А даже если и нет, улыбка у него была как и взгляд. Особенная.
– Угостить? – спросил он.
Я, разумеется, есть не хотела, но волка, наверное, и в самом деле стоит покормить. Охотнее будет приходить, ближе к замку держаться, меньше времени я буду терять на дорогу… На этот раз против кресла я возражать не стала, а потом и вовсе отпустила волка, не мешая ему есть. К счастью, угощал мужчина запечённым, а не сырым мясом. Волку нравился вкус. А мне отношение.
Я даже заставила волка подойти к человеку, и боднуть его головой в бедро. И получить лёгкую ласку в ответ.
– В шахматы играешь? – спросил вдруг мужчина. Я фыркнула. – В шашки? Поддавки?
Бедный волк. Не знаю, как он себе это объяснил, но мы и в самом деле попробовали сыграть. Мы с волком справлялись плохо, роняли фигуры, мужчина бесконечно терпеливо их подбирал и ставил на место. А ещё отсоветовал пару заведомо невыгодных ходов, но я всё равно проиграла.
– Приходи, – сказал он, каким-то непостижимым образом за мгновение до того, как меня выкинуло.
И я приходила. Один раз в пять-семь дней. Мужчина в основном молчал, мы играли в шахматы в той же кухне. И в шашки, и в поддавки тоже. Я приходила ненадолго, и никогда не видела никого, кроме него. Жаль, и в то же время хорошо, что я не могла говорить. Иначе, боюсь, вывалила бы на него много лишнего.
Что я выбрала самого старого жениха в богопротивной надежде, что тот не доживёт до свадьбы, а если и доживёт, то не будет сильно активным. Что Ирк влюбился и оттого торопит меня со свадьбой, негоже ему жениться, пока старшая сестра неприкаянная… Да и как новую хозяйку приведёшь в дом, если там уже сестра хозяйничает? Что к нам тоже приезжали Плащи, и я поэтому пришла через день, а потом долго не ходила. Плащи шумные, немного бестолковые, уверенные в своей избранности. Заигрывали со мной. А я палачей в них вижу и только…
Но волк не может говорить, а потому мы много молчим и часто во что-то играем…
Как-то весной я пришла днём. В неурочное время. Но ворота открылись, и я привычно-смело шагнула внутрь. И тут же волк взвился в ужасе, заметался, пытаясь отнять контроль, а я застыла, напуганная не меньше. Во дворе было несколько людей. Когда-то людей. Теперь же… Они определённо уже некоторое время не были живыми. Но при этом двигались, и что-то делали. Благообразная дама, чем-то похожая на нашу экономку, поливала только что высаженные цветы. Седой джентльмен красил перила на крыльце. Другой копал что-то в стороне…
Я почти потеряла сознание от ужаса, ещё и потому, что мне подумалось, что мой знакомый, мой друг – он как-то незаметно стал другом! – что он тоже зомби. Вдруг это заколдованный замок, и ночью они оживают, а днём, днём…