Звонимиров являлся человеком ярким и харизматичным, – однако было в нём и нечто такое, что выделяло его даже из когорты незаурядных личностей. Обычно приметные люди неизменно чем-то выделялись, – то есть самим своим естеством они как бы контрастировали со своим окружением. Кто-то отличался энергичностью; кто-то – смелостью и дерзостью; кто-то же, наоборот, своею теплотою и спокойствием; а у кого-то просто было оригинальное чувство юмора. Звонимиров же был примечателен тем, что одним только своим присутствием он словно бы сливал самых разных по натуре людей в некое единое целое. Он вовсе не растворялся в каждом, с кем соприкасался; так же он не был и «хамелеоном», кто ловко приспосабливался к каждому встречному. Иван просто озарял каждого своего попутчика своим уникальным светом, одновременно позволяя ему и оставаться самим собою, и в то же время меняться… причём меняться неизменно к лучшему. Это и объясняло то, что Звонимирова любили и уважали в коллективе не просто из-за его номинальной роли владельца издательства. Его по-настоящему любили как человека и дерзкая Алевтина, и добродушный Анатолий, и потерянная в последнее время Екатерина. И, к сожалению Гореловой, она никак не могла вспомнить, когда же именно она познакомилась с Иваном. Возможно, они были знакомы ещё до приёма литературной редакторши на работу…

– Катя, привет! – увидев подошедшую в офис коллегу, Анатолий приподнялся со своего места. – Как себя чувствуешь?

– Спасибо, как обычно… – вешая в гардероб свою дублёнку, ответила Горелова, с трудом сдерживая в это время зевоту.

Алевтина исподлобья посмотрела на Анатолия. Она любила называть его дамским угодником за его извечные знаки внимания к Екатерине.

– Может, тебе кофейку налить? – последовало ещё одно предложение от «угодника».

– Спасибо, я сама… – усаживаясь за свой стол, ответила Катя.

Не сказать, чтобы Горелову сильно напрягала забота Анатолия. Однако большой радости она от неё тоже не испытывала. А вот фраза Звонимирова, сказанная им буквально через полминуты, обрадовала девушку гораздо сильнее:

– Всегда ценил в тебе самостоятельность, Катя. И попытки во всём разобраться самой.

Как-то раз наедине Звонимиров сказал Гореловой следующее: «Бывают вещи, на которые нельзя закрывать глаза. Возможно, теперь твои глаза постоянно открыты для какой-то особой цели. Ты увидишь то, чего не видела раньше. И, может быть, ты полюбишь это, когда настанет тот самый день».

Истинного смысла этих слов Катя на тот момент не поняла – этому суждено было случиться только в самом конце всей этой истории. Однако поддержку со стороны Ивана девушка чувствовала постоянно – и была ему за это безконечно благодарна.

Когда, намереваясь приступить к работе, Горелова включила свой компьютер, то увидела, что с часами на её устройстве снова было не всё в порядке. Они в очередной раз застыли на цифрах 19:39! Причём происходило это уже далеко не впервые.

«Почему именно это время так запало в память моему компьютеру?» – подумала Катя, как и прежде в таких случаях, поправляя часы вручную.

Первая половина рабочего дня постепенно катилась к своему обеденному завершению. В это время Катя работала над романом о Городе Мечты какого-то малоизвестного писателя. Звонимиров поставил это произведение для неё в приоритет, так как лично для него оно многое значило. А отказывать Ивану Екатерина не стала бы, даже если бы и могла.

Редактируя рукопись, Катя параллельно пыталась дозвониться до своей подруги, с которой она обычно ходила на обед. Это была Анна Сердцева, её ровесница, работавшая в школе учительницей русского языка и литературы. Это учебное заведение отделялось от издательства буквально парой кварталов, поэтому Анна и Екатерина чаще всего обедали вместе. Однако Горелову сильно смущало то, что за последние полгода ей крайне редко удавалось прозвониться на сотовый подруги. Абонент почти всегда находился вне зоны доступа. И на этот раз ситуация повторялась.