Мэри Поппинс не шевельнулась. Зато она заговорила.
– А почему ты явился без пальто, хотела бы я знать? – строго спросила она, глядя на Майкла сердито, но без всякого удивления. – Где твоя шляпка и перчатки? – тем же тоном обратилась она к Джейн.
Вместо того, чтобы поблагодарить их за то, что они пришли, похвалить за смелость, она сразу же критикует детей.
Собственно, на протяжении всей книги мы видим, что единицы заслуживают уважения Мэри. Она с почтением относится к миссис Корри, и единственный персонаж, которого она явно ценит, – её кузина, Королевская Кобра…
Ирония и юмор Мэри Поппинс весьма своеобразны. Когда перечитываешь диалог Мэри с детьми, то возникает ощущение, что она наслаждается своей властью над ними и за их счёт повышает свою самооценку. Немного странно для того, кто считает себя Самим Совершенством. Получается, что где-то в глубине души Мэри не чувствует этого, иначе для чего было бы ей принижать детей?
– Мэри Поппинс, вы ведь сказали, мы идём за имбирными пряниками, а в кондитерскую совсем наоборот, – начала она, но замолкла.
Мэри Поппинс посмотрела на неё.
– Кому поручено сделать покупки – мне или тебе? – спросила она.
– Вам, – ответила Джейн очень жалобным голоском.
– Ах, правда? А я думала – совсем наоборот! – саркастически засмеялась Мэри Поппинс.
No comments. На совершенно безобидное замечание Джейн Мэри реагирует странно. Она как будто вступает в бой, и Джейн понимает, что лучше было бы промолчать и не задавать лишних вопросов.
Неважно, что делают дети, от Мэри они не могут дождаться похвалы. Поэтому даже собственные скромные сбережения они предпочитают подсчитывать за диваном. Так надёжнее. Есть шанс, что Мэри Поппинс не увидит и не засмеёт. Но увы, Мэри Поппинс видит всё. От неё не спрячешься даже за диваном.
– А у меня четыре пенни и три фартинга, и… и вот и всё, – вздохнул Майкл, сложив монетки столбиком.
– В кружку для бедных? – фыркнула Мэри Поппинс, заглянув за диван.
– Нет, для меня! – обиженно ответил Майкл. – Это сбережения. Я столько накопил.
– Гм! Наверно, опять на какой-нибудь сумалёт! – с презрением сказала Мэри Поппинс.
– Нет, на слона: мне очень нужен свой слон. Как Лиззи в Зоопарке, только совсем свой.
Всё в общем-то понятно. Вывод прост. Перечитывая в очередной раз книгу, обращайте внимание на высказывания главной героини. И вспомните, не бываете ли вы похожи на неё. Я уверена, это будет полезное чтение. Лично мне фрекен Бок гораздо симпатичнее. А вам?
Как известно, Джейн была старшей из детей Бэнксов. А позиция старшего ребёнка конечно же имеет и свои преимущества, и, увы, сложности. Старшего ребёнка чаще заставляют что-то делать, чем младших, чаще ругают. Они раньше оказываются взрослыми. Только потому, что в семье есть те, кто младше.
И Мэри Поппинс активно эксплуатирует сиблинговую[1] позицию Джейн.
– Ну почему я всегда должна вставать первая?
– Ты самая старшая, вот почему, – сказала Мэри Поппинс, подталкивая Джейн в сторону ванной.
Этот железный аргумент Мэри Поппинс использует и в дальнейшем.
За завтраком Мэри Поппинс обнаружила, что воздушного риса на всех не хватает.
– Что ж, для Джейн придётся сварить овсянку, – сказала она, расставляя тарелки, и сердито засопела, потому что она терпеть не могла варить овсянку.
Почему, казалось бы, Мэри Поппинс должна была рассердиться? И на кого? Может быть, на кухарку, которая не купила вовремя рис? Или на себя, за то, что не напомнила ей об этом? Скорее, на себя, ведь, судя по книге, закупка продуктов – это обязанность как раз Мэри. Однако Мэри Поппинс не может сердиться на себя. Создаётся впечатление, что она злится просто потому, что ей не хочется варить кашу. Не видно, что она заботится о чувствах Джейн. Иначе она бы вышла из этой ситуации немного иначе. Как? Сварила бы овсянку всем детям или уменьшила бы порции риса и вдобавок сделала каждому по бутерброду. Но зачем утруждать себя, придумывая какие-то хитрые способы? Гораздо проще сказать заветные слова: «Потому что ты старшая».