– Пойдемте, Валерий Моисеевич, – сказала девушка.– Не о чем с ними разговаривать.

– Ну, как это не о чем? А предупредить их, что если еще хоть раз здесь появятся, то глубоко об этом пожалеют. Разве это не наша с вами обязанность? Или хотя бы право.

– Да они и так уже все поняли… надеюсь.

– И не надейтесь, Наташенька. Тут такой случай запущенный, что намеками да экивоками не обойдешься. В общем так, ребята. Судя по вашему количеству и воинственному виду, пришли вы сюда явно не с благими намерениями. А нам незваных гостей не нужно. Так что разворачивайтесь и идите в свою школу. На физкультуру… Или труд. Говорят, что он облагораживает. И делает из обезьяны человека. Хотя, иногда в этом приходится сомневаться. Все. Концерт окончен. Ступайте себе с Богом.

Мальчики как-то неуклюже потоптались и стали нехотя разворачиваться. На месте остался один Игорь.

– А вы что стоите, молодой человек? Хотите что-нибудь сказать?

Такого жгучего чувства стыда Игорь не испытывал еще никогда в жизни. Он понимал, что объясняться или, хуже того, оправдываться означало поставить себя в еще более нелепое положение. Мужчина смотрел на него с интересом. Девушка – с насмешкой.

– Извините… – только и смог сказать он. – Я очень не хотел сюда идти…

– Да знаю я, что не хотели, – язвительные нотки в голосе Валерия Моисеевича внезапно исчезли. Сейчас он говорил мягко и как-то очень устало. – И то, что про Стравинского с Генделем, по крайне мере, слышали, тоже знаю.

– Откуда?

– Живу давно…. Правда ведь, слышали?

– Слышал, – улыбнулся Игорь. – И даже слушал. Например, «Соловья». В Венеции. Как раз неподалеку от могилы Игоря Федоровича.

– Вы были в Венеции? —вдруг спросила девушка.

– Был. На фестивале студенческих театров. Мы участвовали.

– Точно. Теперь я вспомнила откуда я вас знаю. Вы же из «Бригантины»?

– Из нее, – неохотно согласился Игорь.

– Я видела некоторые ваши спектакли… Мне понравилось.

– Спасибо. Приходите еще.

– Да к вам не пробиться.

– Я помогу с билетами.

– Тогда приду. Хотя у нас и очень необычное знакомство. А что вы здесь делали в этой компании?

– Эта компания – друзья моего детства. Вы же знаете – их не выбирают. Мы все еще учимся в одном классе. А вы музыкант?

– Нет. Я учусь на историческом. На третьем курсе. Здесь подрабатываю.

– Преподавателем?

– Почти. Веду факультатив по истории музыкальных инструментов.

– От трещотки до синтезатора? У тебя потрясающий диапазон знаний.

– Мы уже перешли на «ты»?

– Извини.

– Не извиняйся. А ты на актерский собираешься?

– Ни в коем случае. Это только хобби. Я увлекаюсь оптоэлектроникой.

– Тоже неплохой разброс… Знать бы еще, что это такое.

– Неужели совсем ничего не слышала?

– Не больше, чем ты о Второй Пунической войне, – обиженно сказала Наташа.

– Ну, для женщины не так уж и мало.

– Что ты имеешь в виду?

– Что Вторая Пуническая была между римлянами и парфянами. Карфаген, Ганнибал, взятие Сагунта… У Плутарха об этом довольно подробно.

Наташа смотрела на Игоря со все возрастающим интересом.

– Видимо, все же об этой твоей…

– Оптоэлектронике…

– …я знаю гораздо меньше. Когда-нибудь ты мне расскажешь.

Игорь понял, что это уже почти приглашение. Сейчас было важно не упустить момент.

– Вот, помню, когда я был октябренком, нас учили не откладывать на потом то, что можно сделать прямо сейчас?

– А ты честно им был?

– И даже пионером. Успел.

Колебалась Наташа недолго. Этот парень ей уже нравился.

– У меня занятия через десять минут. Освобожусь в два.

– А я сбегу с истории. Теперь у меня есть кому компенсировать пробелы.

Только сейчас они заметили, что мудрый Валерий Моисеевич давно скрылся в здании.