Русскоязычные колонисты, начавшие заселять Урянхайский край после Синьхайской «революции» ноября 1911 года в Китае, называли коренных жителей сойоты и урянхи. Между колонистами и коренными обитателями шла достаточно понятная в таких случаях скрытая война – с набегами, поджогами, грабежами и убийствами. Такой была конкуренция за весьма плодородные земли далёкой окраины царской России.

П. Е. Щетинкин в своей брошюре «Борьба с колчаковщиной» забавно описывает события, предшествовавшие Белоцарскому бою. Это описание в некоторой мере объясняет неоднозначное отношение части крестьян к партизанам – впрочем, как и к любым иным отрядам любой армии, проходящей мимо:

«Тут надо упомянуть про неудачную экскурсию Манского полка. Манский полк был оставлен в Усинске для того, чтобы прикрывать наш тыл и задержать идущего к Белоцарску Бологова. Вместо выполнения своих прямых задач, манцы углубились в реквизиторскую и всякую другую деятельность и прозевали Бологова. Бологов же, пройдя с Григорьевского тракта прямой тропой на Белоцарский тракт, тем самым отрезал Манскому полку путь отхода к городу.

Когда стало известно, что манцы отрезаны, на помощь им был выслан Канский полк в село Туран с тем, чтобы, завязав с Бологовым бой, дать возможность манцам выйти из ловушки. Пока Канский полк шёл к Турану выручать манцев, последние сами явились, ободранные и измученные, сделав адски трудный переход круговым путём по реке Ус до Енисея и по Енисею до Белоцарска».

К началу боя отряд белых насчитывал около трёх тысяч бойцов, отряд красных партизан – от одной до полутора тысяч. Каждый из четырёх партизанских полков включал примерно по 300 бойцов. На первом этапе боя под Белоцарском Манский полк принял первый удар белоказаков, пехоты и артиллерии, после четырёхчасового боя – из-за явного превосходства сил противника – вынужден был отступить к русской колонии в селе Верхне-Никольское, где располагался лазарет и «ценное имущество» – обоз партизанского отряда под охраной одной роты. О числе погибших и раненных в этом бою манцев сведений нет, но как мы увидим далее – из записок участника боя – потери были. Связи с остальными полками своего отряда манцы не имели. Отступив примерно на 20—25 километров от Енисея «для выяснения ситуации», полк не принял участия в последовавшем за этим ночном бою.

Белоцарский бой, 16 августа 1919 года

Записки участника Белоцарского боя, взводного командира красного партизанского отряда Семёна Архиповича Зайцева:

Рукописное описание Белоцарского боя, автор – мой дед С. А. Зайцев, карандашная рукопись деда обведена рукой моей бабушки Е. Т. Полещук, Омск, 1938 г.

«1919 год, август месяц. В это время партизанский отряд Кравченко и Щетинкина находился в Белоцарске, на границе Монголии. Ныне Тувинская республика. Дальше идти было некуда, так как монгольское правительство своё согласие на переход отряда через свою территорию не давало. Всё время тянуло и только после разгрома белых в Белоцарске сам князь Ван-Батор [монгольский нойон Хатон-Батор-Ван – В.Л.] привёз разрешение для перехода через их территорию, но идти через Монголию в это время у отряда надобности не было.

Командование отряда, ведя переговоры с монгольским правительством о получении разрешения, одновременно подготовлялось принять бой с белыми. Белые почему-то не торопились наступать на наш отряд. Очевидно, у них было мнение, что «банда» Кравченко и Щетинкина, сделав такой длительный и мучительный переход через тайгу, настолько ослабела как морально, так и материально, что не в состоянии будет дать отпора. Но «доблестный» казачий вождь есаул Бологов (Бологов Григорий Кириллович, 1885—1976 гг.) просчитался в своих расчётах, которые его и привели к неприятным последствиям. Отряд Кравченко и Щетинкина действительно, хотя сделал чрезвычайно мучительный переход через тайгу, когда приходилось идти голодными и совершенно почти раздетыми, все-же моральное состояние отряда было высокое, что и было продемонстрировано белым 16 августа.