– Уймись, – осадил мужчина жену. – До сих пор не узнали, ибо нет никому дела до мальца. Цвет волос ему послала судьба, и каждый арди это понимает. Шесть годичных циклов прошло с тех пор, как мы скрылись из Тирна. Никто не хватился нас.

– Но вдруг…

– Я сказал, уймись. Я глава семьи. Это моё право. Право, которое я получил, победив тебя на ритуальном поле, – процедил Ноним, глядя в глаза своей иррам.

Женщина умолкла и опустила покорно взгляд. Она помнила, как рьяно сражалась на ритуальном поле за право быть главой семьи. Но острый клинок Нонима прорезал плечо, окропив лезвие кровью. Теперь долг её – подчиняться.

– Я отправлюсь сразу к брату, – продолжил говорить мужчина. – Надеюсь, кровные узы ещё что-то значат для него. Прошло два отлика6 с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Пошли весть о своём прибытии, его может не быть в Альриме, – посоветовала Иромея. – Не так давно ты рассказывал, что он ещё курсантом начал помогать в строительстве… Что он строит?

– В последней записке он говорил, что разрабатывал чертежи для какого-то корабля, – проговорил ардиец, пытаясь вспомнить тот день, когда в последний раз получал весточку от сэо7. – Нет времени отправлять послание.

– А если ты его не застанешь? – не сдавалась Иромея.

– Значит, обойдусь без него, – сурово сказал арди.

Он встал и глубоко вдохнул. Отгоняя неутихающую боль от предстоящей возможной потери, мужчина со слабой надеждой во взгляде посмотрел на супругу и направился в комнату, где отдыхал мальчик. Тихо открыв дверь, чтобы не потревожить слабый сон сына, Ноним вошёл.

Аманкиль лежал в постели, тяжело дыша. Пот градом стекал по серебряному лицу, озноб атаковал тело. Казалось, что сама Смерть ходила по комнате, словно жаждущий добычи хищник. Кружила, ожидая, когда жертва ослабнет настолько, что можно будет вырвать душу и отправить за Грань. Но дотронуться костлявая сборщица до мальчика не могла. Рано.

– Ами, – тихонько потряс за плечо отец. – Ньин8, ты меня слышишь? – спросил он с тревогой в голосе.

Юный арди едва смог открыть глаза. Жар мучил его, не желая отступать, а озноб помогал в пытке. Сны стали тревожными, и, когда отец разбудил, выдернув из очередного кошмара, малец был только рад. Мимолётная улыбка посетила лицо Аманкиля, а после исчезла.

– Что со мной? – сразу же спросил Ами.

– Скоро всё пройдёт, – обнадёжил отец. – Но сначала нам нужно прогуляться. Готов совершить небольшое путешествие?

– Куда мы едем? – Малец приподнялся в кровати. – Оин?

– В Альрим, – выдавив улыбку, произнёс Ноним. Он откинул одеяло и бережно взял на руки мальчика, словно это драгоценность, какой не сыскать на всём Ардосе.

Ноним обмыл тело мальчика от пота. Тщательно обтёр, чтобы на теле не осталось воды. Сильная простуда только ухудшит и без того плохое состояние. Приготовленным Иромеей целебным маслом с ног до головы намазал Аманкиля, чтобы ветер был не страшен в поездке. Переодел в чистую одежду – синюю рубаху из суймы9 и кожаный жилет, на ноги плотные обтягивающие штаны на завязках и полусапожки на маленьком каблучке – и собрал вещи на пару смен себе и сыну. Предстояла дорога в край Льда.

***

Альрим. Величественный край, построенный из металла и стекла. Колыбель науки, которая является одним из столпов, прочно держащих на себе Ардос. Совиное гнездо, как его называют сами афайимы – учёные мужи – стоит у подножия высокого горного хребта. Преграда из многовекового, старого, как мир, и невероятно прочного камня держит в заключении ледник Бридарив. Белая река, полирующая гору медленно, упорно продолжая наползать на стену, двигается с самого верха, не желая прекратить попытки остановиться и замереть, смирившись с неизбежной участью.