Беспомощность липкими руками обнимала душу Падшей и сжимала, не оставляя времени на раздумья, она давила всё сильнее, заставляя падать ниц и преклоняться перед скользким, словно червь, гонцом смерти.

Многие саимы переметнулись. Переворот затронул и их. Крылатым арди, всем до единого – молодым и бывалым – пришлось делать выбор: встать на сторону правды и пойти по дороге борьбы за право Света существовать, или же оставаться там, где они есть, исполняя приказ не двигаться с места, охранять Илсир Наречённую и отдать за неё жизнь, если возникнет такая необходимость.

Души многих арди прошли испытание этим выбором. Ошибки – не то, что нужно в минуты отчаяния. Решение должно идти от сердца и разума одновременно, иначе можно ступить на опасную дорожку, которая, извиваясь в тумане будущего, приведёт путника к пропасти. Не все выдержали эту пытку. Некоторые, не в силах смириться с судьбой, кончали жизнь самоубийством, позорно сдавшись на волю костлявой сборщицы кровавой дани. Оно и понятно – слабый духом умирает дважды: первый раз, ступив в капкан неверного решения, второй раз – раздавленный собственным бессилием и отчаянием от осознания безысходности.

Но Киамаль, даже оставшись с меньшим войском, которое едва сдерживало нападки Мрака у развороченных ворот дворца, не желала сдаваться так легко. Её воля посильнее, чем у многих. Она так долго шла к этому, что не могла позволить всему исчезнуть по щелчку пальцев. Решение вступить в борьбу было осознанным и оттого трудным: предстояло сражаться плечом к плечу с Вахди и народом. Презренная обоими, Илсир всё же набралась смелости и вышла из дворца.

Кругом мрачная серость и запах смерти. Кровавый туман уже не рассеивался. Он стоял призрачной стеной, окружая замок Семи дымчатым кольцом. На горизонте, в рассветных сумерках вспыхнула яркая искра. Полночная Дейри – так называли иногда Керем в образе Феникса – тянула за собой светило, лениво протягивающее лучи к меняющему краски небосводу. Раз за разом, используя все свои силы, Вахни Огня поднимала Илсаян из-за горизонта. Это хоть и ненадолго, но помогало. Нежить отступала, давая возможность передохнуть, перегруппироваться и подготовиться к новой атаке кровожадных тварей.

«Симеок слабеет, – заключила Высшая, глядя, как окрашивается в бирюзовый цвет небо, смывая с себя мрачные краски ночи. – Он уже не в силах повелевать этим миром как прежде».

Используя остатки магии когда-то подаренной Стихиями, Илсир обратилась крылатым оллори. Она решила извлечь выгоду из ситуации, какой бы ужасной она не была, и помочь совладать с Тёмным колдуном.

Родные небеса! Воздух не так свеж, как прежде, а потоки не так легки, кругом летают в поисках наживы твари, ужаснее которых нет и не было на свете. Но это близкое и милое сердцу небо, простор, дом, у которого нет стен и нет края.

«Керем, услышь меня!» – взмолилась Хранительница Семи, сосредоточившись на приближающейся огненной птице.

В ответ тишина. Только ветер шумит в прикрытых плотными перьями ушных раковинах. Либо Вахди не услышала зова, либо просто не желает отвечать на него.

«Ну же, Сердце Иллахима, сияющее пламенной любовью Отца своего и дарящее её всем, кто попросит! Откликнись на мою мольбу! Прошу!» – снова обратилась оллори к фениксу.

«Чего тебе нужно, кхэррэ?!» – Ответ был таким громким, что Высшая едва не потеряла равновесие и не рухнула на землю.

«Я могу помочь! У меня ещё осталась магия, я могу заставить Илсаян сиять целый день, как и полагается ему. Времени спланировать убийство Симеока у нас будет больше, нужно попытаться! Раздели со мной это бремя!