Воспоминание вынудило передёрнуть плечами. Едва ли ту девочку можно назвать живой, несмотря на то, что действительно выжила. И чтобы не думать о ней, принялся связывать ножки своей баронессе. Стройные, тоненькие, красивые… Обмотал двойным жгутом лодыжки, после чего завязал на два узла. Не удержался и приложился лёгким поцелуем чуть выше колена.

Какая же она вся идеальная!

Будто и впрямь создана для меня, со всеми моими пожеланиями, что я хотел бы видеть в своей женщине. Не только красивая внешне, но и сильная характером, волевая, бесстрашная и отчаянная.

Моя!

– Если ты таким образом пытаешься выставить себя в лучшем свете, то напрасно. Мне глубоко похрен, кого и как трахает Марсело. Я знала прекрасно, с кем собралась заключать свой союз. Каждая девушка на Карибском побережье сама выбирает свою судьбу, – прозвучало от неё уже мрачно, пока я пропускал длинные концы джута между тонких щиколоток, чтобы верёвка не перекручивалась вокруг них.

– Я не выставляю себя лучше, Веснушка, я и правда тем ещё подонком бываю. Я лишь поясняю, что тебя бы ждало в плену у Марсело. И да, едва ли та девочка имела право голоса. Тем хуже то, что это был твой собственный выбор, – рыкнул недовольно, так до сих пор и не смирившись с тем фактом, что моя пара мне фактически изменила, то есть предала, отчего новый узел вышел излишне затянутым, пришлось ослаблять. – Но не переживай, тебе уж точно ничего такого переживать не придётся. Я тебя ему не верну, и не надейся. Аделия Вега.

– Ты об этом ещё очень сильно пожалеешь, – сквозь зубы процедила она. – Николас. Оливейра.

Улыбнулся и отстранился, поднял свою зазнобу со стола и усадил на него уже, как положено, на задницу. Повторил предыдущие действия с плетением ещё дважды. Теперь если захочет, не сможет развязаться.

А мои слова ей точно не понравились. На хорошеньком личике отразилась кислая мина.

– Нет, – выдохнул в манящие губы. – Потому что я в своём праве, Веснушка. И никто не посмеет его у меня отнять. Тебя. Теперь ты моя. И только моя. Смирись.

Ухмыльнулся, уложил руки на женские бёдра, придвинув на край, с упоением наблюдая за тем, как расширяется зрачок в глазах цвета горных фиалок, как сбивается девичье дыхание, а в терпком аромате рома и ванили проявляются нотки возбуждения. Может быть в её голове ещё и существует отрицание. Но язык тела никогда не врёт.

– Что… ещё… за… нахр…

Не дал договорить.

Впился в болтливый рот жадным поцелуем.

Не удержался.

И так в последние несколько часов на одной силе воли выезжал. Ещё с момента как пришлось впервые её отпустить. Чуть там же не подох, пока вышагивал прочь от неё в сторону своего байка. А уж теперь, когда она так близко, так беззащитна, в полной моей власти…

Пьянящее ощущение.

Словно я несколько ящиков рома в себя залил.

Едва соображал, что творю.

Из состояния неадекватности вывел громкий неприятный звук, заставивший поморщиться и отстраниться от моей пленницы.

Умеет Рафаэль вовремя позвонить.

Даром, что сам в паре состоит и постоянно занят.

– О, ты обязательно ответь, братик же звонит, – умилилась моя рыжая бестия, заметив подписанное на экране имя. – Возьми, возьми… – посоветовала с завидным энтузиазмом. – Может, хоть сейчас он научит тебя, чтоб тебе начали нормально другие давать, – выдала нагло. – Говорят, в отличие от тебя, у него с этим проблем нет!

Я на это только глаза закатил.

– Конечно, нет. Кто его, по-твоему, учил всему? – хмыкнул, берясь за разрывающийся звонком телефон.

– Оу… даже так? – фыркнула огненная волчица и возвела взгляд к потолку. – Ну, неспроста говорят, если у самого хреново с достижениями на практике, хотя бы других научи…