Я успела заметить только благородный блеск дорогих часов.

Шепот над ухом, низкий вибрирующий голос:

– Сколько стоит твое сердце?

Я стремительно обернулась и впилась взглядом в лицо незнакомца.

Красив невероятно. Но не так, как клубный соблазнитель, не ангельской ванильной красотой невинного мальчика, а грубой привлекательностью зрелого, состоявшегося мужчины.

Черные волосы вопреки моде коротко стрижены. Строгое выражение лица, можно сказать, патологически серьезное, словно этот человек никогда не улыбается.

Яркие пронзительно голубые глаза, которые сразу же начали стремительно темнеть, стоило мне открыть свой рот и резко ответить ему. В глазах сверкали молнии, обещая скорую расправу. И этот злобный блеск очень порадовал по той одной причине, что донельзя испуганной мне очень сильно хотелось в кого-нибудь вцепиться, лишь бы не чувствовать себя настолько жалко. Я хлестала незнакомца словами как только могла и получала от этого несказанное удовольствие, насмехаясь над «богатеньким Буратино» и мстя за всех оскорбленных девушек.

– Я получаю самое лучшее! – зарычал темноволосый незнакомец.

Еще один самоуверенный хам! Очень приятно будет обломать его!

– Значит, сегодня вы в первый раз поймете, что не все будет ваше! – Глаза вспыхнули невероятной всепоглощающей ненавистью, кажется, я попала не в бровь, а в глаз!

Взгляд незнакомца уже не был светлым, он больше походил на темное грозовое небо и метал молнии.

А еще в лице содержалось что-то дьявольское, упорное и несгибаемое, особенно в одной иронично заломленной брови. Она как бы говорила: все равно будет по-моему, я добьюсь этого!

Слава богу, двери лифта закрылись, отсекая нас одного от другого, еще пара секунд – и мы вцепились бы друг в друга. Между нами явно пробежала искра, только не та, о которой пишут в сахарных любовных романах, скорее, это была уничтожающая молния всепоглощающей ненависти.

Наверху грохнуло, а в кабине щелкнуло, свет погас, и лифт остановился.

Кажется, в отместку богатенький Буратино сломал лифт, у него хватит деньжат заплатить за испорченное. Ладно, спущусь по лестнице. Я нажала аварийную кнопку, и двери открылись. Прошла по коридору и, как мышка, шмыгнула в дверь пожарного выхода.

– Морковка? – донеслось сверху. Я похолодела. Морковка… Морковка… Морковка… Многократное эхо отозвалось дрожью во всем теле, от этого вкрадчивого голоса волоски на руках поднялись дыбом.

Я немедленно сорвалась с места и побежала.

За спиной по лестнице уже стучали дробные тяжелые шаги.

Внизу была дверь. Взмолившись всем богам, я врезалась в нее со всего разбега. К моему несказанному облегчению створка подалась.

Вылетев на улицу, я метнулась вправо-влево и побежала прочь.

Где-то за спиной взревел двигатель мотоцикла. Слишком медленно, меня заметили!

Я нырнула в ближайший проулок, сняла с ног туфли и вновь пустилась наутек.

***

Не разбирая дороги, я бежала босиком по мокрому асфальту.

Где-то в центре столицы пробили куранты. Золушка стремительно превращалась в нищенку, а нищенка в добычу зверя. Начиналась новая сказка. Далеко за моей спиной слышался рев Харлея.

Мой спринтерский забег остановило банальное стекло, впившееся в ступню и заставившее кубарем полететь в грязь.

Вынырнув из сточных вод, я встала и героически похромала в ближайший переулок просто потому, что звук мотоцикла уже был рядом. Заныкавшись между мусорными баками, я вжалась в нишу, стараясь лопатками продавить запертую дверь.

За спиной осторожно щелкнуло, и я упала в темноту.

На чьи-то радушно подставленные ладони, а после меня просто тихонечко втащили через порог внутрь и неслышно прикрыли дверь.