– Но ты же не веришь во все это, правда? Ты никогда не верил во всю эту «оккультную чепуху», – ехидно повторила Дина сказанные когда-то Марком слова и ухмыльнулась.

– На скалу я тебя все равно не пущу. По крайней мере, одну.

– А я и не рвусь. Что я, сумасшедшая, что ли?! А с тобой вместе можно будет сходить, да?

– Нет. Все, давай закроем тему.

Они бросились догонять остальных. Группа уже далеко ушла вперед, растянувшись по тропе как караван верблюдов по пустыне. Уже почти у самого ресторана Дина вдруг испуганно схватилась за шею:

– Ой. У меня медальон пропал. Марик, ты иди, ешь, а я сейчас вернусь.

– И куда это ты, интересно, собралась? – Он подозрительно покосился на нее.

– Марик, да я честно медальон поискать хочу. Ну что, я в гору эту кошмарную без тебя полезу, да?!

– Ты – полезешь. А то я тебя не знаю. А про медальон забудь, другой купим.

– Почему?

– Потому что его точно уже кто-нибудь подобрал. Дина, пошли в ресторан. Там сто-о-лько всего вкусного. Вон, запахом каким аппетитным от окон веет.

– «Что наша жизнь? Игра!» – пропела Дина. – Туфли, шляпки, мишура. Есть преходящие ценности, а есть вечные, Маркуша.

– О как! Это-то потерянная тобою безделица – вечное? Дина, ну не смеши меня! Обычная штамповка, таких полно в магазинах. Да и купили-то по случаю, если ты помнишь.

– Она мне дорога как память.

– Какая такая память?

– Ах, так! Значит, ты совсем ничего не помнишь?! – Она зло прищурилась.

Марк растерялся.

– Э-э…

– Ладно, не напрягайся, – Дина миролюбиво рассмеялась и помахала ему рукой. – Я в курсе, что у мужчин на такие мелочи, как первое свидание и первый поцелуй, память не распространяется.

– Дина, мне кажется, ты путаешь, и этот медальон никакого отношения к перечисленным событиям не имеет.

– Конечно же нет, дорогой. Это было гораздо позже, когда мы уже были женаты. Мы бродили по старому городу, и ты в маленькой антикварной лавке купил мне этот медальон. А потом – букетик фиалок у старушки-цветочницы, сидевшей у красного кирпичного здания на углу. И вот, в лучах заходящего солнца, на мосту, под тихий шум реки, ты вдруг сказал мне: «Я тебя люблю…» Первый раз, между прочим, сказал.

– Неправда, – Марк смутился, – я и раньше тебе это говорил.

– Не-е-ет, не говорил! Ты, даже делая мне предложение руки и сердца, обошелся без слов любви. А тут вдруг – раз! – и сказал.

– Наверное, мне казалось, что слова не нужны, если так много чувств.

– Ладно, я тебя прощаю. Но украшение все-таки хочу вернуть.

– Тогда пойдем вместе. Я уже испытываю чувство вины за тот медальон, как будто это я его потерял.

– Марк, – строго сказала Дина, – иди ешь. Я примерно знаю, где искать. К тому же я не маленькая девочка, и меня не требуется все время пасти.

– Ладно, договорились. Но только чтоб быстро!

Дина согласно кивнула и, сунув Марку в руки свою сумку, побежала назад. Сначала она прошла вдоль одного из бассейнов, сосредоточенно глядя себе под ноги. Потом прошла к автобусной стоянке и обошла автобус вокруг.

– Стоп. Я знаю, где он может быть! – Она обрадованно хлопнула себя ладонью по лбу. – О, какая же я растяпа…

Дина кинулась к зарослям олеандра и барбариса, туда, где около часа назад вытряхивала камень из туфли. Цепочку она заметила сразу. Та висела, зацепившись за тонкий шип. Медальон соскользнул в траву, и его пришлось искать, ползая на четвереньках.

– Стой, – раздалось где-то рядом. Дине показалось – едва ли не над головой, и она испуганно застыла. Голос был странный, шелестящий и безликий. Такой, будто бы его пропустили через толщу воды и выхолостили до предела. – Иди сюда…

Дина почувствовала вдруг, как ледяной ужас сковал ее. Она прижалась к земле и тихо заползла в кусты. Может, оно и лучше было бы бежать, но кто их знает, этих вурдалаков? Вдруг он бегает гораздо быстрее? Спрятавшись и затаив дыхание, она наблюдала за человеком в брезентовом плаще. Он шел мимо, и ей хорошо была видна его высокая долговязая фигура и сутулая спина. Плотный дождевик в такую погоду – это что-то невероятное для Сочи: здесь в начале октября все еще очень тепло.