– Он ей не понравился, – запротестовала леди Эббот. – Сказала, что он смотрит на нее, как на кобылу, которую собирается купить.

Леди Эббот от души рассмеялась:

– Уверена, что так оно и было, но ведь он спас ее от одиночества, пригласив на последний танец. Ей следует благодарить его за это.

– Думаю, именно герцог и распустил слух, что в ее карточке не осталось места, – призналась леди Эббот приятельнице. – Он первым пригласил ее, а она заявила, будто все танцы уже разобраны. Очевидно, герцог разгадал обман и решил ее проучить.

– Ах, дьявол! – фыркнула леди Беллингем. – Придется пожурить его за такие проделки!

– Аллегра вне себя от гнева, – вздохнула леди Эббот. – Вот увидите, она найдет способ отплатить ему по заслугам.

– В таком случае они друг друга стоят, – отмахнулась леди Беллингем. – Куинтона Хантера так и распирают гордость и высокомерие, но ваша племянница, будучи самой богатой девушкой в Лондоне, никому не позволит ею командовать. Идеальный брак! Олимпия, наша святая обязанность его устроить. В этой зале нет ни единой мамаши, которая не отдала бы дочь нищему герцогу. Главное – не упустить своего шанса! Кстати, на что вы рассчитывали?

– На виконта или графа.

– А получите герцога, дорогая! Уверена, свет только и будет говорить, что об этой свадьбе. И подумать только, что все началось у меня на балу!

Миновал апрель. Зацвела сирень в лондонском саду лорда Моргана, земля покрылась ковром нарциссов, и всем обитателям дома стало очевидно, что, несмотря на все усилия Аллегры избавиться от назойливого поклонника, герцог Седжуик не собирается так легко сдаваться. На каждом балу он танцевал только с ней, пока его настойчивые ухаживания не стали предметом сплетен. Аллегра злилась, но поделать ничего не могла. Кроме того, на остальных неженатых джентльменов она вообще не обращала внимания. В довершение всего виконт Пикфорд и Сирена безумно полюбили друг друга, и Аллегра осталась совсем одна. У Сирены больше не было времени для кузины, да она к тому же ничуть не возмущалась поведением герцога. Мало того, считала, что Аллегра поступает глупо, не поощряя столь завидного жениха.

Узнав, что девушки собираются на пикник, леди Эббот, с одобрения свояка, пригласила герцога на чай. Когда тот вышел в сад, она в который раз поразилась его мужественной красоте. Дождавшись, пока герцог поцелует ей руку, она пригласила его сесть и без предисловий перешла к делу:

– Последний месяц вы почти не отходите от моей племянницы, ваше сиятельство. Лорд Морган уполномочил меня справиться о ваших намерениях относительно Аллегры.

– Значит, вы считаете меня охотником за приданым, мадам? – холодно осведомился он.

– Нет-нет, упаси Боже! – поспешно уверила леди Эббот. – Мы прекрасно осведомлены о ваших обстоятельствах. Человека вашего происхождения и воспитания вряд ли можно назвать охотником за приданым, но мне довелось слышать из надежных источников, что вы ищете жену. Это так?

Хантер кивнул. В уголках его губ играла легкая улыбка.

– Вы подумывали о союзе с моей племянницей? – без обиняков спросила леди Эббот.

– Да, – так же честно ответил герцог. Его тщеславие тешил тот неоспоримый факт, что ему не пришлось на коленях молить о согласии. Они сами пришли к нему, как и полагалось. Аллегра Морган выйдет замуж за отпрыска самой благородной фамилии во всей стране и станет матерью следующего поколения Седжуиков.

– Вы ее любите? – неожиданно выпалила леди Эббот.

– Нет. Не верю, что любовь может быть основанием для счастливого брака. Мои предки женились по любви, и вы видите, к чему привела их глупость.