– Ад и проклятие!

– Новые проблемы? – с тревогой спросила Сюзи.

– Еще какие, – последовал мрачный ответ. – Тот, кто назвал удачу дамой, был потрясающим идиотом.

Желая уединиться хотя бы на несколько минут, Алекса затравленно оглянулась и поспешила прочь из зала. Пройдя мимо дамской комнаты, она свернула в темный коридор, чувствуя, что больше ни секунды не может находиться в переполненном зале среди шелков, запахов, музыки и смеха, прижала ладони к щекам, горевшим от унижения. Она была здесь чужой. Она была другой.

Увидев впереди французские двери, Алекса ускорила шаг и выскользнула в сад. Маленькая терраса была пустой и темной. Ее освещала только полная луна.

Вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, Алекса подавила рвущиеся из груди рыдания. «Ох, да прекрати ты себя жалеть», – приказала она себе. А чего, собственно, она ждала? Хотела ослепить лондонского джентльмена своей красотой и блестящим интеллектом?

Ха! Криво усмехнувшись, она смахнула с ресниц неизвестно откуда взявшиеся слезы. Кто она такая? По сравнению с великолепно отполированными бриллиантами общества всего лишь кусок необработанной грубой породы. Кварца, например. Вообразить, что…

Хлопнула дверь, и раздался возглас удивления.

Алекса резко повернулась.

– Извините, я знаю, что не должна быть здесь одна, но… – Она замолчала, увидев, кто вышел на террасу.

– Это вы! – прорычал Волкодав. – Похоже, вы намеренно стремитесь именно туда, где вам не следует находиться. – Легкий ветерок пошевелил его волосы, а от раскачивающихся побегов плюща по лицу побежали причудливой формы тени. Он выглядел жестоким. Грозным.

Алекса вздернула подбородок: она не позволит себя запугать.

– Мне необходимо подышать свежим воздухом, и садовая терраса вполне респектабельное место, где я могу находиться. – Она демонстративно оглянулась по сторонам. – Или вы рассчитывали здесь быстро перепихнуться с одной из подружек?

Губы графа сжались в тонкую линию.

– Вы позволяете себе весьма фривольные шуточки, леди Алекса. Острый язычок может довести вас до беды.

– Уже доводил, – призналась Алекса, – и не однажды. Если помните, вы меня поцеловали.

– Я целовал многих женщин, – сообщил граф.

– И хотите сказать, что я оказалась незапоминающейся?

Его глаза блеснули.

– А вы как думаете?

Алекса почувствовала, как краска заливает ее лицо, и разозлилась на саму себя. Нечего задавать глупые вопросы. Идиотка. Конечно, он не запомнил, как целовал неуклюжую деревенскую мисс. Что же касается ее воспоминаний об этом…

– Забыли, и слава Богу, – усмехнулась Алекса. Во всяком случае, она рассчитывала, что ее гримасу можно принять за усмешку. – Я тоже выбросила из памяти этот неприятный момент. Сделав паузу, она мстительно добавила. – Это было нетрудно.

– Да? – Темные брови графа слегка приподнялись. – А мне показалось, что вы уделили самое пристальное внимание новому опыту.

– Вы себе грубо льстите, сэр. Ваши поцелуи, как и вы сами, довольно быстро забылись.

– Забылись, – задумчиво повторил он.

– Полностью, – заверила собеседника Алекса.

– Тогда, возможно, вам необходимо напоминание?

Алекса от удивления открыла рот.

– Вы не посмеете!

– Я предупреждал вас, что острый язычок не доведет вас до добра. Вы сказали именно то, что ни в коем случае нельзя говорить известному распутнику.

Нет. Алекса, как завороженная, не могла отвести глаз от насмешливого изгиба его порочных губ. «Не смей думать о его горячих, сохранивших вкус бренди, чувственных губах. Не смей думать о его гибком, отлично тренированном теле».

– Нет… – запинаясь, начала она.

Но было слишком поздно. Нагло ухмыльнувшись, Волкодав схватил ее за плечи и привлек к себе. А потом его сладострастные губы впились в ее рот, и Алексу бросило в жар. Огонь охватил ее от корней волос до кончиков пальцев на ногах, вызывая странные неповторимые ощущения. На этот раз его поцелуй был медленным, мягким. Он всосал и слегка прикусил ее нижнюю губу, одновременно поглаживая подушечками пальцев шею. Издав тихий стон удовольствия, Алекса разжала губы, впустив в рот его язык. Ощущение оказалось невероятно чувственным. Сердце затрепетало, колени грозили вот-вот подогнуться.