Я резко встала и сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Ну уж нет! Я не сдамся! Если есть хоть малейший шанс отсюда выйти, я этим непременно воспользуюсь. Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуть наш прежний мир, в котором не должно быть места убийцам. Если мне это не удастся, будет война, а в ней погибнет и мой брат.

Ненависть к северянам вспыхнула во мне с новой силой. Среди них нет никого хорошего, а если и есть, то они ушли на Юг или в Лес, как говорил Интарион. И доверять я никому не буду. Дух Леса слишком долго жил в Лесу и не знает, на что способны северяне. А я уже знаю!

Я вдруг поняла, что очень сильно хочу пить, и еще раз обследовала свою темницу в поиске того, что могло бы утолить жажду, но безрезультатно. В этой темноте ничего не было. Зря я тосковала, когда была заперта в своей спальне. Оказывается, там были вполне хорошие условия. А здесь вообще ничего не было. Меня так наказали из-за Ру? А может, я тоже умерла и это то место, которое я заслужила своими поступками?

Я прилегла на пол, потому что стоять уже не было сил. И тогда внезапно услышала, как слева от меня завибрировало стена, и через секунду меня ослепил яркий свет. Я прикрыла глаза рукой, хотя очень хотелось схватиться за голову, которая сразу заболела. Стена медленно, как будто на колесиках, отъезжала в сторону.

– Выходи! – услышала я знакомый лающий голос.

Я быстро встала. Для этого пришлось убрать руку с лица. От резкого подъема и света кружилась голова и хотелось одного – вернуться в спокойное царство темноты. Но я же сама недавно думала, что воспользуюсь любым шансом, чтобы выбраться отсюда. И он не заставил долго ждать. Я сделала несколько шагов и только сейчас различила фигуру Жана. Первое желание броситься на него и повырывать его пепельные волосы я тут же погасила в себе. Я отомщу за тебя, Ру, но позже, когда сделаю все возможное, чтобы свергнуть северян с пьедестала.

– Как тебе моя любимая комната? – спросил Жан. – Мои племянники тоже ее любили. Посидят в ней всю ночь, и сразу никаких шалостей… Надеюсь, и тебе помогло, хотя ты и пробыла там несколько часов.

– Помогло, – тут же согласилась я.

Похоже, мы были в подвале. В огромном помещении не было никаких окон, а тусклый свет струился по бокам стен, хотя никаких ламп я не видела. Странно, что он слепил меня.

– Ну тогда я жду извинений.

– Извините.

– За что?

– За то, что помешала вашей охоте.

Я говорила эти фразы отстранено, как будто это была совсем не я, а на лице была надета маска, такая, какая обязательно понравится северянам. Жан поглядел на меня снисходительно, и на его губах мелькнуло подобие улыбки.

– Так уж и быть, прощаю. И чего это ты вздумала спасать этого мерзкого грифона?

Маска исчезла с моего лица, но лишь на мгновение. Я сумела совладать с собой.

– Простите. Такого больше не повторится.

– Как ты там его называла? Лу?

– Ру.

– Почему?

– Так называли грифона в одной сказке.

– Ах да! Кстати о сказках, забыл сказать… Никакой работы в библиотеке у тебя не будет. Теперь ты работаешь в моем доме. Как тебе такой сюрприз? – поинтересовался Жан и громко засмеялся. – Ну пойдем.

Он сделал несколько шагов по направлению к лестнице, и я последовала за ним. Я споткнулась о коробку с чем-то гремящим, но не упала. Жан поглядел на меня недовольным взглядом.

– Одно из твоих первых заданий, будет уборка здесь. Что-то давно я сюда заходил… Как там тебя зовут?

– Леона. – Я резко остановилась перед лестницей, чтобы не впечататься в Жана.

– Леона… Впервые мне нравится, как звучит имя у южан, а то все какие-то Эммы да Ренаты… – Я вздрогнула от упоминания имени моей подруги, а Жан повернулся ко мне и посмотрел более внимательным взглядом. – А ты хорошенькая… – Он взял меня за подбородок и повернул мою голову влево, потом вправо. – Да, тебе очень повезло, что я ненавижу брюнеток.