Все мы под Богом ходим, Он всё видит – верили раньше, и употребляли подобные устойчивые выражения, а сейчас мы знаем это точно. С тех пор как снялось табу на закрытые темы (а это произошло автоматически с внедрением открытой распределённой блокчейн-системы человеческой коммуны), все вопросы веры и недоверия, скрываемых фактов и опечатанных архивов стали достоянием общественности. Всего лишь несколько лет брожения умов, сильной ломки взглядов – и инерция была преодолена. Сам удивляюсь, насколько быстро это произошло. И правда – что естественно, то и реализовывается проще, потому что все подсознательно понимают, что это правильно: нет внутреннего молчаливого сопротивления совести к принятию тех новшеств, которые являются возвратом к естеству жизни и вселенским законам.

Правду говорить легко и приятно, – сказал Булгаков устами своего героя Га-Ноцри из «Мастера и Маргариты». И только многовековая привычка из тёмной эпохи человечества – мутить воду, скрывать и хитрить, идти в обход договорённостям, кривить душой и тому подобное – рождали страх правды, нелюбовь к истине. Человек жил в колоссальном отрыве от своей души, по кривде. Кто бы мог подумать, что отрезвит человечество тот же самый страх, страх полного самоуничтожения, когда в бесконечной погоне за способом убить противника одним-двумя махами люди вдруг осознали, что этот ядерный «мах» бумерангом уничтожит и их самих… А потом – технологии! Изобретение общего информационного пространства – сначала в виде элементарного интернета, потом правдивого интернета, построенного на технологии блокчейн (блокчейнет), а потом и общего инфопространства Неосферы, в котором впервые люди добровольно отказались от некоторой собственности: жёсткие диски их компьютеров, оперативная память и мощности процессоров их оборудования стали служить общим блокчейн-системам. Вот это была настоящая революция, изменившая сознание большинства людей планеты, как цепная реакция, за два-три года перевернувшая весь человеческий социум!

Некоторые особенно инерционно мыслящие люди – а их тогда ещё было немало, особенно среди правителей – и оглянуться не успели, а мир уже другой. Если бы сознание людское не изменилось, технологии бы разрушили нас, как это уже не раз было на Земле. Но мы сделали это! И остались живы. Критическая масса по-новому мыслящих людей была набрана, и она изменила мир буквально в одночасье.

Произошло это в самой середине тридцатых. Больше всего мы тогда боялись, что сильные мира сего окажут критическое сопротивление, не желая прощаться со своими сверхбогатствами, что они не смогут преодолеть стереотип роскошной жизни за золотой оградой. Вся очевидность того обстоятельства, что быть по-настоящему счастливым на этой земле можно только, когда счастливые окружают тебя везде, и их состояние естественно, работала не для всех. Если ты печёшься о сбережении богатств, всеми силами абстрагируясь от бедняков, выставляя кордоны охраны – ты покрываешься морщинами забот, страхов и гнева. И уже не понимаешь, как можно жить иначе, кроме как внутри охраняемой территории. А когда ты делишься с окружающими своими наработками, умениями, сбережениями, получая взамен ценности от других – вот что такое настоящая жизнь!

Но раньше это звучало слишком идеалистично. И было очень много действий вслепую: когда надо заплатить налог, ты расстаёшься с частью кровно заработанных, но как твои деньги используются – не видишь. Не было прозрачности, а значит, было много недоверия, коррупции, воровства. Желания делиться нажитым, не будучи уверенным в целевом использовании средств, было мало или вообще не было. Всё это вело ко всё большему и большему разрыву между бедными и богатыми, а значит – к социальному напряжению, которое во все времена приводит к взрывам, революциям, хаосу. И от разъярённой толпы не спрячешься ни за какой оградой: мы проходили это в истории много раз. До верхушки постепенно – по мере развития технологий и внедрения автоматизированных систем учёта – доходило, что лучше делиться, чем потерять всё. Если бы не технологии – вряд ли бы дошло, как это и было тысячелетиями.