Манько молчал, прямо глядя в глаза ребятам.

– Разминкам, ребята! Все разбежались, через пять минут начнем, – крикнул Сергей и стал раздеваться.

– А ты, Гена, не спеши, подумай, посмотри… Садись пока на лавку. Или раздевайся, кимоно я принес, потренируешься.

– Да нет, не могу согнуться. Инвалид второй группы в двадцать лет. Он отвернулся и пошел к лавке, слыша за собой догоняющие шаги. Сергей остановил его, схватив за руку;

– Извини. Но тогда ты вообще должен быть с нами! Обидно же – ты кровь там проливал, а живые, здоровые гады пьют кровь у народа. И терять тебе нечего, пусть это жестоко, но кому ты будешь нужен через десять лет?! Задряхлеешь! Лучше выполнить свой долг и здесь. А?…

Манько поежился.

– Посмотрим…

Сергей одел кимоно, повязался черным поясом, остальные были с белыми. Манько сидел в углу на лавке, облокотившись спиной на теплую батарею, когда Сергей вышел на центр зала, сел на колени, упершись кулаками в пол. Перед ним в той же позе сели четверо и скороговоркой прокричали:

– Каратэ-до!

– Ос! – просвистели все, наклоняясь к полу.

– Кью-ко шинкай, – прошипел Сергей.

– Ос!

– Симпай! – выкрикнул сидевший слева от Сергея Игорь.

– Ос!

– Та-тэ! – разрезал тишину зала властный крик Сергея.

– Кия! – все вскочили, замерев в боевой стойке.

– За мной бегом марш!

Белые пояса побежали за черным, команды, произносимые через нос, скороговоркой Манько не понимал, а ребята то разминали руки, то прыгали, задирая высоко ноги, то сажали на спину партнеров и продолжали бежать или идти в низких стойках, то, прыгая на корточках, отрабатывали удары по воздуху, отчего рукава кимоно казалось стреляли. Иногда Сергей выкрикивал магическое слово, и все падали на кулаки, отжимаясь, потом ползли на кулаках по полу. С трудом Манько разобрал это слово «На кентос».

Несколько минут ребята растягивали мышцы ног и туловища. Опять встали в центре зала. Сергей давал команды: «Чока цки» – ребята работали кулаками, – «Ягуа Цки» – ребята в низкой стойке еще более жестко и сильно молотили воздух, – «Маваши Гери» – в ход пошли ноги, – «Урмалаши», «Ушира», «Ека», – затем снова пошли в ход руки – отрабатывали блоки, «Аги уки», «Гедан барай», «Сота уки», «Учи уки». Опять «цки» в разные места предполагаемого тела противника: «Жодан», «Чудан», «Гедан».

Менялись стойки: «Дзен-куце», «Киба дачи», «Реноже», «Тел-же», «Фута дачи»…

Иногда, также по команде, ребята замирали и синхронно, с шумом дышали.

Пошла отработка приемов, потом короткие спаринги: один на один, один против двух, трех… каты. Достали из сумок нунчаки… Затем Сергей поставил к стене припасенную доску, достал мощный нож и точно вбил его метров с десяти в круг на доске. Операцию повторили остальные. Обильно тек пот, кимоно были насквозь мокрыми. Однако Сергей поставил ребят на кулаки. Начали отжиматься из последних сил, до изнеможения. Упали на спину. Сергей стоял над ними:

– Закройте глаза. Дышите ровно. Повторяйте про себя: Я-центр вселенной. Нет ничего прочнее моего кулака. В нем сосредоточена мощь мира, и если я захочу, то разобью вдребезги весь мир! Расслабьтесь.., перед вами берег моря, прохлада бежит по вашим ногам к животу.., к груди.., к голове… – Сергей монотонно, с паузами говорил минут пять, внушению его поддался даже Манько, заметив, головная боль отступает, и глаза слипаются.

– Та-тэ – нечеловеческий резкий крик Сергея, от которого Манько вздрогнул, заставил ребят, с возгласом: «Кия!», распрямиться будто пружина, вскочить. После ритуала прощания, новые друзья встали, начали раздеваться, снимать липкое кимоно, направляясь в душевую.