– У-у-у, заткись! – рявкнул Пашка, да так что пёс тут же нырнул в конуру и оттуда раздалось его рычание. – Кому сказал! Раньше гавкать надо было! Пошли в апартаменты. – Пашка со злости пнул пустую собачью миску, которая со звоном отлетела в сторону. – Дармоед!

– Да ладно, ты, Паша, мало ли как, бывает, пошли кое-что покажу.

Когда я достал из сумки часы-луковицу и открыл крышку у Пашки вытянулось лицо и глаза стали «по полтиннику».

– Ну, ты даёшь!

– Паша, не я, а ты. Ведь ты нашёл, я только почистил и открыл, а пользоваться тем, что кто-лопухнулся… ты меня знаешь, не моё, возвращаю.

– Не пойдёт, ты меня тоже знаешь, – он отодвинул часы. – Я сказал, я сделал. Если с первого раза не «зашло», то и не моё. Что упало, то пропало. А часы идут? – в его глазах загорелся огонёк.

– Конечно, часовщик смотрел, сказал, что исправные и очень редкие, в смысле раритет и стоят денег.

– Вот и хорошо, подари кому-нибудь, сам носи, продай, в музей отдай, а мне не надо.

– Паша, не пойму, что ты так упёрся?

– Знаешь, чуйка шепчет, что не моё, и хоть каким бы я не был хозяйственным человеком, но её родную всегда слушал, так что давай лучше чаю попьём с сушками, я новый заварил, успокоительный.

– Ну да, сейчас самое то. Однако сначала посмотрим откуда на твою кухню могли пробраться незваные гости.

От соседей исключено, на улице, по их словам, тоже никого посторонних не было. Остаётся только задняя часть огорода, за которой просёлок и кукурузное поле, как говорил Пашка. А вот тут нас ожидал небольшой сюрприз. Цепь, на которой висел замок, закрывавший ворота, куда обычно заходил трактор, пахавший Пашкин огород, оказалась перерезанной. Заходи кто хочешь, хоть на машине заезжай.

– Вот, зараза! – Пашка в сердцах сплюнул. – Это надо же… и чего хотели? На машине, похоже, подъезжали, – вон смотри, он кивнул в сторону поля, трава примята. Узнаю кто, голову откручу.

– Правильно, только смотри сюда, – я показал обрывок цепи. – Где ты видел, чтобы так перекусывали? Срез идеально ровный и по диагонали, отрезной машиной не могли, как она работает слышно метров за двести, гидравлические ножницы кусают как кусачки, а тут… ты сам видишь. Давай, ищи чем замотать и пошли чай пить.

Проволока нашлась быстро, Пашка намотал несколько витков и закрутил их ломиком, чтобы створки ворот не болтались. Видно, было что он расстроен, от обычной доброжелательности не осталось и следа. Когда, мы вновь оказались на кухне, я поинтересовался:

– Рыбу всю спёрли?

– Нет, только самую крупную, ни карасей, ни лещей не тронули, только сома, теперь никто не поверит, что такого слона поймал.

– А тебе оно надо?

– Нет, ну как… интересно же. Ладно, хотя бы ты видел и сосед тоже.

– Вот и радуйся, что не обнесли по-крупному. Деньги на месте, побрякушки жены на месте, твои железки – тоже, а это, – я кивнул на холодильник, – как пришло, так и ушло.

– Ну, да, тебе легко говорить… а может ты и прав, – немного подумав, добавил он. – Будешь? Пашка налил себе в стакан самогона, – хорошо, что вторую банку спрятал.

– Спасибо, в другой раз, я за рулём, лучше чаю. Однако скажи, у тебя ребятишки какие-нибудь были за последние два дня?

– Нет, почему спрашиваешь?

– Смотри туда, – я кивнул на тропинку. – Видишь, следы, будто от детской игрушки или тачки. У тебя тачка с двумя колёсами есть?

– Нет и никогда не было.

– Откуда следы, что скажешь?

– Не знаю, может, от тачки и остались.

– Не может, ты сам сказал, такой у тебя нет. Видишь следы абсолютно параллельны.

– И что?

– И всё, Паша. Я такую штуку только по телевизору видел. Там робот-сапёр с дистанционным управлением разминировал жилой дом. Потому твой барбос и молчал. На велосипед без седока он гавкать не будет, и сосед поэтому тоже никого не видел.