Вирджиния фыркнула. Должно быть, она сошла с ума. Она восхищалась глазами человека, виновного в смерти ее брата. Она и заметила их только потому, что изо всех сил его ненавидела. И похоже, именно такое острое неприятие и притягивало к нему ее внимание. Это – единственная причина.

– Не смотри на него так откровенно, – едва слышно пробормотал Пирс.

О Боже, она действительно уставилась на него. Да как лорд Гейбриел посмел привлечь к себе ее взгляды?

– Хватит, пойдем танцевать, – протянул руку Пирс.

Вирджиния приняла его руку, благодарная, что он спас ее от самой себя. Уже потом, когда они присоединились к длинной веренице танцующих пар, она увидела, что лорд Гейбриел заметил ее, и его взгляд с откровенным интересом скользнул по ее фигуре.

Последнее, что она успела увидеть, перед тем как Пирс закружил ее в танце, был взгляд Ангела Смерти прямо ей в глаза и его улыбка.

Лорд Гейбриел Шарп наблюдал, как мисс Вирджиния Уэверли кружится в танце с графом Девонмонтом. Слава Богу, что она приехала. Если бы ему пришлось выдержать весь этот проклятый бал, не добившись своей цели, он был бы в отчаянии.

К счастью, он был готов к ее появлению здесь. Джексон Пинтер, сыщик с Боу-стрит, помогавший его семье расследовать смерть родителей, раскопал много интересной информации о мисс Уэверли. И Гейб собирался использовать ее в своих целях.

– А вот и твой заклятый враг, – объявил внезапно подошедший к нему герцог Лайонс.

Лайонс тоже являлся членом Жокейского клуба и был ближайшим другом Гейбриела. У него имелась конюшня с породистыми лошадями, которой завидовал Гейб. Одна из его лошадей дважды выигрывала дерби, а другая – «Ройял Аскот». В прошлом месяце Гейб, после того как наскреб достаточную сумму денег, купил жеребенка от этой лошади.

– Вряд ли мисс Уэверли стоит называть заклятым врагом, – сухо отметил Гейб.

– Она уже повторила тебе свой вызов? – фыркнул Лайонс.

– У нее не было возможности, – изображая безразличие, откликнулся Гейб. С того самого дня, как в Тернем-Грин прозвучал тот проклятый вызов, слух о нем быстро распространился повсюду. И сегодня вечером он собирался положить этому конец.

– Она точно не станет этого делать. – Лайонс сделал глоток вина. – Она не такая горячая голова, каким был ее брат.

Гейб замер. Прошло семь лет, а он никак не мог забыть тела Роджера, лежащего скрюченным на траве со сломанной шеей. Если бы только…

Но «если бы только» – это для священников и философов. Он не искал ни отпущения грехов, ни понимания; он не мог изменить того, что случилось.

Но может, в его силах смягчить ужасные последствия теперь, когда ему стало известно о них.

– Я подозреваю, что у мисс Уэверли не только горячая голова, она еще и упряма. – Гейб проследил взглядом за тем, как Девонмонт вел Вирджинию в танце. – Ведь она приехала сюда сегодня, так? Хотя должна была догадаться, что здесь могу быть я.

– А если она опять заговорит о вызове, ты примешь его?

– Нет.

– Испугался, что девчонка выиграет у тебя? – ухмыльнулся Лайонс.

Гейб был не настолько глуп, чтобы попасться на удочку.

– Меня больше пугает то, что она своим экипажем собьет упряжку моих лучших лошадей.

– Поговаривают, она выиграла у Летти Лейд. А это сделать нелегко.

– К тому времени Летти Лейд было почти семьдесят, – фыркнул Гейб. – Просто чудо, что эта женщина, сидя на козлах, не упала с них. Оставь мисс Уэверли мне. После сегодняшнего вечера разговоров о гонке больше не будет.

– Что ты намерен предпринять?

– Я намерен жениться на ней.

А что еще он мог сделать? Понятно, что дед чрезмерно балует ее, а этот повеса Девонмонт, возможно, подстрекает ради собственного удовольствия. Мисс Уэверли необходим мужчина, который возьмет ее в руки. И поскольку отчасти он виноват в ее нынешней ситуации, он и станет для нее таким мужчиной. А заодно решит и свои проблемы.