Бедная нагини горько плакала. Мысль о том, что она будет оставлена посреди пустыни, далеко от родного дома, наполняла её ужасом.

– Отец, – всхлипывала она, – ты приказал мне идти, но куда? Я не знаю дорог этой чужой земли. Когда я поднимаю глаза, то вижу огромное открытое небо, когда я опускаю их, то вижу бескрайнюю голую землю[33]. В какую сторону мне идти? Вон там лежит красная дорога, далее – белая, с этой стороны я вижу жёлтую тропу, а в отдалении проходят ещё несколько. Какую мне выбрать? Я не знаю. Пожалей меня, позволь вернуться на родину, не покидай меня, я не смогу без тебя…

Менкен, зная, что её просьбу выполнить невозможно, попытался уменьшить горечь разлуки, дав полезный совет.

– Дитя моё, – сказал он, – посмотри на синюю дорогу, которая внизу, в долине, кажется огромным змеем, чья чешуя будто сделана из бирюзы. Она ведёт в страну бесчисленных озёр, день за днём отражающих синеву безоблачного неба. Не иди по ней. Там – земля голода и жажды. Вода в этих озёрах солёная, а на берегах нет ни одного жилого шатра[34].

Смотри, далее белеет тропа, которая повисла на горных скалах, словно чётки из ракушек, сделанные для повторения тысяч мани[35]. Не ходи по ней. Эта белая тропа ведёт по засушливым, продуваемым ветрами плато к вечным снегам, где обитают демоны.

А там, за бирюзовой тропой, усеянной цветами, скрывается западня. Под её красотами, ближе к горизонту, начинаются бескрайние топи. Путник, блуждающий во мраке этой болотистой местности, не зная, куда ему пойти, поскользнётся и утонет в жиже из грязи, которая сомкнётся над ним навеки. Не ходи туда.

У подножия тех холмов, золотистых в лучах солнца, лежит жёлтая тропа – тонкая янтарная нить, напоминающая ожерелье, которое будто в спешке уронила богиня, – она пролегает вдоль пещер, в которых живут бурые и белые медведи, опасные для одинокого путника. Держись подальше от этого пути.

Но в конце долины ты не сможешь пропустить тропу, схожую с лентой кораллового цвета, которая поднимается к перевалу и прячется в облаках[36]. Следуй по ней. Она приведёт тебя в мирную и счастливую страну под названием Линг, и там ты встретишь своего защитника, которого обещал тебе Гуру Пема.

Юная нагини поняла, что её отец, движимый чувством благодарности и страха перед Падмасамбхавой, не изменит своего решения и не пойдёт на уступки. Она не отвечала. Сквозь слёзы глядела она на красную дорожку, уходившую в горы к перевалам, где облака, словно пышная занавесь, скрывали волнующую тайну. Пока она оставалась в созерцании, её отец и другие наги тихо удалились. Когда она обернулась, то обнаружила, что осталась в одиночестве, и, лишившись надежды вернуться на родину, медленно побрела к коралловой тропе, следуя за своими животными.

В сумерках она пришла к дому, где попросилась на ночлег. Люди, которые там жили, приняли её с теплом, и она провела у них три месяца. Потом она спросила, как ей попасть в Линг, и отправилась в путь, следуя указанному направлению.

Тротунг – тулку Тамдина – был одним из предводителей в стране Линг. Однажды ночью ему приснился странный сон, который произвёл на него такое сильное впечатление, что на рассвете он послал слуг к царю, своему брату, и воинам, жившим в ближайших шатрах, с просьбой прийти к нему и выслушать – на тот случай, если сон окажется вещим и важным для их племён.

Когда они собрались, Тротунг предложил им чай, а также блюда из цампы и масла. Затем, когда каждый гость съел паг[37], он описал им свой сон.

– Я видел, как ветер сорвал траву с перевала Тоянг Шамчема, – сказал он, – и она прилетела и приземлилась в Линге. Она укоренилась здесь, и каждый стебелёк стал драгоценностью. Среди самоцветов один был неизвестный, золотистого цвета, я взял его и положил на трон. Возможно, какой-то могущественный предводитель или святой лама прибудет к нам во благо нашей страны. Мы должны знать об этом. Шинглен, брат мой, сделай прорицание мо.