– Остров? Он может творить острова?

– Под настроение – а случается такое, прямо скажем, нечасто. Куда чаще наш царь устраивает жуткие бури. – Глаза Шоны заблестели, как всегда, когда она говорила о Нептуне. – Поговаривают, что с помощью трезубца он может даже превратить любого в камень. Его дворец буквально набит окаменевшими тварями. Я слышала, это те, кто когда-то посмел ослушаться царя. Одним взмахом своего трезубца он может топить корабли, взрывать вулканы или закатывать богатые пиры.

– Клево!

Наконец мы добрались до двери.

– Смотри! – Шона показала на верхний угол.

Там была медная табличка с гравировкой. Изображение почти стерлось, однако ошибиться было невозможно: картинка была точь-в-точь как на ключах мистера Бистона.

– Но это же… это… – Я сунула руку в карман куртки. – Нет, не может быть, невозможно!

– Ты о чем? – Шона приблизилась ко мне, и я показала ей брелок. – Где ты это взяла?

– Это брелок мистера Бистона.

Ерунда какая-то, наверняка я ошибаюсь.

– Акулья печенка! – выдохнула Шона. – То есть ты думаешь…

Ее слова потонули в окружающем безмолвии. Что я могла думать? Я уже не знала, что и думать.

– Попробуем? – Шона взяла у меня ключ.

Я с изумлением наблюдала, как ключ мягко поворачивается в замке. Дверь открылась.

Не говоря больше ни слова, мы вплыли внутрь, оказавшись в небольшом кабинете. Там обнаружился невысокий стол, заваленный ламинированными папками и прижатыми камнями бумагами, перед которым стоял прибитый к полу табурет. Шона подплыла к столу, подняла руку и за что-то дернула. Вспыхнуло оранжевое сияние. Я заморгала, привыкая к свету, и, подняв глаза, увидела, что с потолка свисает какое-то змееобразное существо с леской на хвосте.

– Электрический угорь, – пояснила Шона, и мы переглянулись. – Интересно, а второй ключ от чего?

В углу обнаружился металлический шкаф. Я подергала ящик: он не поддавался. Сунула второй ключ в замочную скважину и зажмурилась, взмолившись про себя: «Пожалуйста, пусть ключ не подойдет, ну пожалуйста!». Я боялась того, что могло найтись внутри.

Ключ не вошел в скважину даже наполовину.

Я с облегчением вздохнула, и мне отчаянно захотелось убраться прочь.

– Шона, а может, все это просто дурацкое стечение обстоятельств… – начала было я, и тут мой хвост задел табурет.

Я дернулась и вспугнула стайку крошечных черных рыбок, прятавшихся под столом.

– Эмили! – Шона подергала меня за рукав, указывая куда-то вниз, в темноту.

Я наклонилась и присмотрелась. Под столом был деревянный сундук прямо как из книжки «Остров сокровищ»: здоровенный, окованный медью, да еще и опутанный толстой цепью. Мы с Шоной кое-как выволокли его на середину комнаты.

– Крабы и каракатицы! – воскликнула Шона, уставясь на свисающий с цепи медный замок.

Я вставила ключ в скважину. Когда дужка щелкнула и отскочила, меня это уже не удивило. Несколько любопытных серебристых рыбок тут же сунулись внутрь. Сундук оказался доверху набит какими-то пластиковыми папками. Я вытащила несколько штук. Цвет папок менялся от синего к зеленому. Быстро пролистав их, я взяла еще с десяток. Вдруг мне попалась папка, не похожая на другие. Во-первых, она была толще. Во-вторых, выглядела новее.

А в-третьих, на ней было мое имя.

Не знаю, как долго я смотрела на ту папку. Когда очнулась, почувствовала, что мой большой палец онемел: с такой силой я ее сжимала.

– А там что? – Шона заглянула мне через плечо.

Только тогда я заметила на самом дне сундука еще одну папку. Достала ее. На ней было имя моей мамы. Под той папкой нашлась другая. Открыв ее, я прочитала имя, которое целую неделю видела во сне: Джейк Ветрохват.