Конюх в ответ лишь рассмеялся:

«Да ты слепой что ли, приятель? Вон, гляди, под ногами, серебро рассыпано… настоящие звонкие талеры… бери – не хочу! Чего тебе далась какая-то доска медная?..»

Присев на корточки, он принялся наполнять монетами карманы. Чуть погодя его товарищ присоединился к этому приятному занятию, и на какое-то время оба замолчали. Гретхен видела сквозь щель, как напряглись, раскраснелись от жадности их лица.

«Я, знаешь, еще с утра пожалел, что ничего отсюда не утянул, – да только несподручно было, при людях-то… так, пару талеров только – и все… считай – на память, да…»

Подмастерье засмеялся:

«И я, смотри-ка, тоже тогда… лишь пару талеров… ну, думаю, кто ж их считать-то будет потом, талеры эти… небось, все графу отойдет… или городской казне – это уж как они меж собой решат…»

Оба задумались.

«А ну как вернется старик? Тогда что?»

Конюх почесал лоб.

«Тогда – ничего. А что тогда? – он нехотя пожал плечами, – Вернется – так вернется: никто ничего не заметил, никто ничего не знает… какие там талеры… кто их считал, кто их видел…»

От этих слов оба засмеялись сухим стыдливым смешком. Затем конюх поднялся в рост и, слегка похлопав себя по затекшим коленям, огляделся.

«Все же – надо найти им эту книгу, чтоб ей было неладно… а то граф меня за задержку взгреет, как водится, немилосердно… он, говоря между нами, и так сегодня необычный какой-то… черт его разберет…»

Подмастерье также встал на ноги, поправил на себе штаны и куртку. Карманы, доверху набитые серебром, немного стесняли движения – он помимо воли поморщился, однако тут же усмехнулся и решительно шагнул к рабочему столу Мастера Альбрехта, засыпанному ворохом всевозможных вещей, скинутых прежде с полок и вытрясенных в ходе обыска из сундуков. Постояв немного перед этим странным изобилием, подмастерье вдруг решительно протянул к столу руку и, спихнув локтем на пол не менее трети кучей наваленных на него предметов, все же с усилием извлек из-под оставшихся прямоугольный фолиант в потрепанном деревянном переплете.

«Гляди-ка: вот же она, кажется… Убей меня бог, если это не та как раз книга…»

Он вернул свою добычу обратно на стол, расчистив для нее там немного места. Неумело и даже несколько пугливо раскрыл наугад, после чего склонился над страницами, пристально сощурив глаза.

«Она, она, что тут сомневаться!.. Вона – написано сколько… цифры, зачеркнуто, вишь, местами… то, что искали, а?»

Подошедший конюх также взглянул на книгу из-за плеча своего товарища.

«Ага… Она, вестимо!.. Она, она… – конюший удовлетворенно вздохнул, – Эх, знать бы грамоте – может, чего полезного тут бы нашли, как думаешь?»

«Господь с тобой, дружище: слыхал же – книга-то эта колдовская, оказывается… во как!.. так что наше благо, я полагаю, что мы с тобой читать не обучены… повезло кругом, считай… уж нас-то с тобой никто здесь ни в чем не заподозрит, правильно?.. вот… а уж другого кого – кто поученее – при ином повороте, того и гляди, на костер спровадят…»

Подмастерье самодовольно хихикнул – так, словно бы сел за стол с обильной и вкусной едой:

«Ну и ладно, что колдовская… надеюсь, в руках-то ее держать не заповедано никому… бери-ка эту штуку под мышку и пойдем, слышь, живее вниз – думаю я, что не грех нам в этом доме еще и угоститься маленько: хозяина нет, а не пропадать же еде, верно ведь?»

Час спустя Тимофей выскользнул из своего убежища и осторожно двинулся на разведку. Нежеланные гости, как он и предполагал, к этому времени уже покинули дом, оставив на кухне перевернутую посуду и ворох разбросанных повсюду объедков. Вернувшись в лабораториум, кот осторожно поскреб когтями сундук, в котором затаилась Гретхен: