Настолько, что я едва не сорвала ленточку с волос, чтобы заново почувствовать себя демоном, но вовремя спохватилась.

Кто сказал, что должно быть легко? И разве есть что-то, с чем не сможет справиться Королева, даже будучи в простом человеческом обличии?

Поэтому встала и, отряхнув грязь с колен, вернулась к берегу. Набрала горсть песка – он отозвался, привычно пощекотав ладонь. Значит, ушло не все – магия рода со мной.

Потом закрыла глаза и обратилась к внутреннему взору. Попыталась увидеть мир во тьме. Контуры были не столь явными, как раньше, но я по-прежнему их видела.

— Сэм!

Он тряхнул гривой и покладисто побрел ко мне. Ткнулся мягким носом в раскрытую ладонь и тихонько заржал. Я поймала его взгляд, и мерин доверчиво потянулся со мной.

Звериный контакт тоже на месте.

Тогда я попыталась почувствовать кого-то на удалении. Было непросто. Все сливалось в неразборчивое марево, на фоне которого я могла различить только Светлого на центральной площади. На большом расстоянии чутье работало плохо, но если кто-то из одаренных подойдет ближе – почувствую.

Не так уж и плохо.

Со мной осталось то, что не могло привлечь чужого внимания и выдать меня.

И самое главное! Щит, которым я закрывалась от Варраха, остался на месте. А со всем остальным справлюсь.

Я неспешно оделась, взяла Сэма под уздцы и повела его к мосту. Приходилось тщательнее смотреть под ноги, чтобы снова не запутаться в траве и не споткнуться.

Человеческое тело было таким хрупким!

Старый мост был шириной в семь досок, на шести опорных столбах, и с неровными жердями-периллами. Я шла бесшумно впереди, а Сэм глухо шлепал по нему неподкованными копытами. Не порядок. Надо исправить. Заодно пообщаться с местными.

На подъеме, когда неровная дорога начала карабкаться на холм, порыв ветра принес собачий лай. Семь голосов, от пронзительно визгливого, до низкого и глухого, как у завьенских волкодавов.

Сэм испуганно дернулся. Я по привычке попыталась его удержать и отлетала в сторону, снова забыв, что теперь мои силы ограничены:

— Стоять!

На голос он отреагировал. Замер, настороженно сверкая темными глазами, и поочередно сгибал то одну ногу, то другую. Будто хотел сбежать, но не мог.

— Стоять, — повторила я, а сама пошла дальше.

Лай усиливался.

Первым на вершину холма выскочил лохматый черный кобель с рыжими подпалинами на груди и драным обрубком вместо хвоста. Увидев меня, он замер, настороженно подняв уши. Потом грозно зарычал и ринулся в атаку.

Следом выскочила остальная стая. Они окружили меня. Взяли в плотное кольцо, скалили пасти, рычали и бросались, угрожающе припадая на передние лапы.

Такие…милые.

В моем мире псы другие – рослые, размером с быка, с шипами вдоль хребта и жалом на хвосте. Эти выглядели безобидно.

— Иди сюда, — присев на корточки я позвала вожака. Поймала собачий взгляд и повторила, — иди ко мне.

Он перестал лаять. Замолчал, настороженно принюхиваясь, осторожно вильнул обрубком хвоста и подошел ближе.

— Красивый мальчик, — я потрепала его по загривку.

Псина расплылась в счастливой собачьей улыбке и полезла лизаться, прыгая и скуля, словно неразумный щенок. Следом подтянулись и остальные. Ласкались ко мне, жались, падали на землю, подставляя светлые животы.

Я погладила каждого, чувствуя, как восстанавливается внутренний резерв. Обгорелая ленточка стала на одну нить длиннее.

— Молодцы, — еще раз провела ладонью по большой, шишковатой голове вожака — Я вас позову. А пока гуляйте.

Вся стая словно по команде сорвалась с места и бросилась прочь, радостно повизгивая и играясь, а мы с Сэмом отправились дальше.