– Михаил, Михаил, вы меня слышите? – быстро и волнительно пролепетала девушка, машинально перейдя на вы.

Через минуту парень осторожно раскрыл глаза и обнаружил себя лежащим на больничной кровати, рядом с которой стояла досужая медсестра и тревожно теребила его руку.

«А старик не соврал: действительно, симпатичная особа», – оценивающе посмотрев на девушку, довольно подметил пробудившийся пациент.

– Михаил, вы очнулись! О чудо! Как вы себя чувствуете? – растроганно поинтересовалась Маша. – Нужно сейчас же сообщить врачу! – возбуждённо добавила она и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, стала нетерпеливо ходить из стороны в сторону с прижатым к уху мобильным устройством.

Вскоре доктор Лебедев, который нынешней ночью снова дежурил в отделении, явился в палату со слегка заспанным лицом и в помятом халате. Без особой увлечённости, словно такое случается каждую неделю, он проверил рефлексы больного, сравнил нынешние показатели на мониторе с цифрами динамики в бланке и решительно констатировал заметное улучшение самочувствия пациента. Сообщив также о необходимом дальнейшем наблюдении, мужчина доброжелательно похлопал парня по плечу и спокойно вышел из помещения.

– Михаил, я так рада… – сидя на стуле рядом с кроватью и держа своего подопечного за руку, изумлённо начала девушка.

– Вы ужасная графоманка! – язвительно перебив Машу, негромко произнёс молодой писатель.

– Что?.. Ах… так вы всё слышали… я так на это надеялась! Но неужели с моими работами всё так плохо?

– Не всё. Вам хорошо удаётся передать визуальную картинку повествования: образы получаются достаточно чёткими, словно находишься в кинотеатре и смотришь на них с первого ряда. Я, конечно, не видел самих текстов, чтобы оценить орфографию и пунктуацию…

– Я рада, что вам понравилось! – застенчиво вставила Маша.

– Я не сказал, что мне понравилось! – натужно выпалил парень и, не желая обижать девушку, добавил уже более мягким тоном: – Про моряка у вас хорошо получилось.

– Спасибо! Хоть это вышло…

– Я понимаю, что оценка творчества всегда субъективна, но вашим рассказам определённо не хватает глубины смыслов. Какие-то космические пираты бороздят просторы вселенной на своих звездолётах: стреляют, грабят, живут бесцельной и довольно поверхностной жизнью, которая не имеет ничего общего с жизнью действительной. О чём должен задуматься читатель, познакомившись с главными героями? В них нет ни любви, ни сожалений, ни великой цели, к которой бы они стремились…

– А вы всегда читаете только глубокие книги с философским смыслом? – недовольно произнесла Маша. – Многие люди просто хотят отвлечься от серых будней, не думать о суровой реальности, отдохнуть, посмеяться…

– Маша, вы – клоун? Или юморист? – серьёзно спросил парень и повернулся на бок.

– Нет, но…

– Так зачем же вы пишете всякую ахинею про яйца драконов и летающих пони? А про средние века в Европе и морские сражения? Вы хоть что-нибудь в этом понимаете?

– В этом произведении я просто рассказывала историю любви молодой девушки и…

– Вы не Дюма, Маша! А штамповать низкопробные любовные романы может каждая домохозяйка, хоть когда-нибудь проливавшая слёзы из-за неразделённой любви, или даже юная институтка, которую на втором курсе бросил одногруппник. Я думаю, вам следовало бы написать что-нибудь действительно стоящее, что побудило бы читателя размышлять о вечном: о душе, об отношении к жизни и смерти, о самом Боге и Его замысле. Вы могли бы предложить своё видение относительно данных вопросов или тем…

– Мистика! – машинально вырвалось из Машиных уст.

– Что?

– Мистика! Я уже давно подумываю о мистическом романе, но только не о приведениях или ведьмах, а о чём-то более глубоком, о той стороне…