И, оставив Илью в бабском царстве, ухожу из общаги. 

До дома, который мы снимаем с друзьями, всего несколько кварталов. Решаю пройтись пешком, в маленьком магазинчике покупаю бутылку минералки и жадно пью, но всё равно никак не могу напиться. Изнутри меня мучит жажда, от которой не может избавить даже прохладная вода. 

Предательница Яся снова появилась в моей жизни, и снова будит во мне дурацкие чувства. 

Ведь раньше мы были просто детьми, и война наша была будто бы понарошку. Но сейчас, когда она такая взрослая и красивая, мне сложно обуздать всю гамму эмоций, которую рождает во мне эта девчонка. Глупая и гордая, самонадеянная и… красивая. Да, блин! Красивая, и это худшее, что могло со мной случиться. 

— О, кто вернулся, — Никита, второй мой лучший друг, сидит в холле на диване, пялится в плазму на очередное тупое шоу, а красивая незнакомая девчонка льнёт к нему, целуя в шею. 

Мне повезло иметь в друзьях самого отборного сексуального террориста нашего универа. Никита любит менять девушек, как использованное бельё, и никто с ним в этом не сравнится. 

Новая подружка Никиты смотрит на меня искоса, облизывая шею Никиты, а я иду на кухню — безумно хочется кофе.

Этот дом построен на западный манер с просторным холлом, выходом на открытую кухню, и там мне не спрятаться.

К тому, что Никита приводит сюда девчонок не привыкать, но почему-то именно сегодня меня это дико раздражает.

Наверное, слишком много впечатлений для половины дня. 

— Лавр, иди к нам, — зовёт Никита, а его новая девчонка смеётся. — Кинчик какой глянем. Помнишь, «Чёрную вдову» посмотреть хотели? Чего б не сейчас?

— Отстань, — бросаю, заводя кофеварку, но шаги за спиной отвлекают от процесса. 

— Лавр, а я о тебе наслышана, — нежный голосок выводит из ступора. Я нажимаю кнопку на панели кофеварки и разворачиваюсь к девушке. 

Она, босая и растрёпанная, с распухшими после поцелуев губами, переминается с ноги на ногу и смотрит на меня игриво. Ресницами хлопает, натягивает пониже подол мужской рубашки — заигрывает и соблазняет. 

— Всё, что ты слышала, враньё, — складываю руки на груди, а девушка снова стреляет в меня взглядом и перекидывает через плечо светлые густые волосы. — Я протестую и требую лучшего адвоката.

— А ты не просто жеребец, ты ещё и смешной, — глупо хихикает и, проведя пальцами по пухлой нижней губе, подходит ближе. — Не хочешь познакомиться ближе? 

Она заигрывает со мной, откровенно себя предлагает. Красивая, раскованная и до боли в паху привлекательная. У неё тёмные глаза в обрамлении нарощенных ресниц, которыми хлопает, изображая из себя наивную соблазнительную овечку. Порочная невинность — что может быть лучше, да?

Девушка становится на носочки, мою шею руками обвивает, трётся грудью, а на заднем плане Никита хрипло смеётся. 

— Ну, Лавр, давай к нам, — кричит, но мысль о тройничке кажется соблазнительной. 

Потому что я не привык делиться с кем-то девушками и объедки не подбираю. Да и от мысли увидеть Никиту без трусов отбивает любой сексуальный порыв.

Кофеварка пищит, выплёвывая в чашку первые кофейные капли. Я отодвигаю от себя любительницу групповушки, она смотрит на меня сначала удивлённо, а после и обиженно.

Прости, детка, так сошлись звёзды. Сегодня мне, похоже, лучше запереться в комнате, чтобы ещё кого из девушек не обидеть.

— Козёл, — злится и, топнув ногой, убегает наверх. 

— Козёл, — повторяет Никита, осуждающе качая головой. 

Ну блин, мне не хочется иметь всё, что движется и вешается на меня. Всё, что предлагает себя.

Бывает такое, случается.

4. 4. Ярослава

Демид отвратительный. Делает, что хочет, будто имеет право хватать меня своим лапищами и целовать. Животное! Озверевший тип.