Два часа спустя мы все еще сидим, склонившись над бумагами: я – взвинченная еще больше, так как в крови у меня циркулирует приличная доза кофеина, а Иэн – более расслабленный после нескольких выпитых им бокалов белого вина. Похоже, он чувствует себя вполне комфортно, время от времени улыбается и порой даже прилагает усилия, чтобы казаться милым. Однако единственное, что ему удается, – это вызвать у меня раздражение.

Я вижу, что он действительно старается изо всех сил, и это меня бесит, потому что сама я не в состоянии забыть прошлое и начать все с чистого листа с той же легкостью и непринужденностью. Я и правда хотела бы вести себя так же, но мне себя не пересилить. Подпускать его к себе близко – опасно, я ведь знаю, как он коварно действует: он всегда пытается усыпить твою бдительность, а потом – именно в тот момент, когда ты меньше всего ждешь, – наносит удар. Он столько раз поступал так в прошлом, когда я еще плохо его знала и считала умнейшим и талантливейшим парнем. И только потом я узнала, что на самом деле он деспотичный и мстительный.

Лучше этого не забывать и держаться настороже.

Но все это напряжение последних дней, видимо, совсем меня доконало, совершенно лишив сил, так что в конце концов я сдаюсь.

– Похоже, нам придется продолжить завтра, а то я чувствую, что у меня голова сейчас лопнет. – Я поднимаю глаза от плана секьюритизации корпоративных кредитов.

Иэн внимательно смотрит на меня.

– Да, что-то ты и в самом деле неважно выглядишь. Похоже, у тебя слишком сильный стресс.

И, быстрым движением протянув обе руки к моему лицу, он кладет большие пальцы мне на виски и начинает их массировать.

Я настолько ошарашена, что проходит несколько секунд, пока я наконец не отшатываюсь.

– Какого черта ты делаешь? – резко спрашиваю я, возможно, несколько грубее, чем входило в мои намерения.

– Пытаюсь снять с тебя напряжение, – отвечает он как ни в чем не бывало. Я стряхиваю с себя его руки, как будто его прикосновение меня обжигает.

– Только, ради бога, не надо нарушать мое личное пространство – не приближайся так ко мне и, самое главное, не смей до меня дотрагиваться! Одна из главных причин моего нынешнего стресса – это ты, так что лучше тебе держаться за пределами моего психологического пространства, – угрожающе заявляю ему я.

Иэн смеется над моими словами. Ну и пусть он считает меня ненормальной, мне наплевать.

– Окей, тогда пойдем. – Он встает из-за стола и знаком показывает официантке, что хотел бы расплатиться.

– Что ты делаешь? – Вижу, как он достает свою платиновую кредитную карту.

– Ну, может быть, плачу? – отвечает он саркастическим тоном.

– Нет уж, заплачу я! – агрессивно возражаю я.

– Об этом не может быть и речи, – решительно парирует он.

– Может, да еще как, ведь Беверли – это мой клиент, – напоминаю я ему.

– Беверли – наш клиент. – Он протягивает официантке карту для оплаты.

Но я вырываю ее у него из рук и кладу на стол. А затем достаю из кошелька пару купюр и отдаю их девушке, которая, смеясь, наблюдает за нами.

– Ни одна девушка не будет платить по счету, если она со мной, – с раздражением сообщает мне он.

– Вот именно, а я для тебя – не девушка, а коллега. Мне рассказывали о том, как ты бурно проводишь ночи, и, поскольку ночь еще только начинается, у тебя есть куча времени, чтобы выгулять кого-то из твоих обычных знойных красоток – из тех, кто, уж конечно, не будет против, чтобы ты заплатил за них по счету.

Лицо Иэна выражает такое горькое удивление, что кажется, будто он проглотил лимон. Может быть – но только может быть, – я немного перегнула палку.