– Привет, Дженни, – здоровается со мной Вера, которая растянулась на диване в гостиной, поглощенная чтением очередной книжки. Вера непрерывно читает книжки – даже когда готовит, или убирается, или делает покупки. Она работает в библиотеке и, видимо, на каком-то подсознательном уровне решила прочитать все, что когда-либо было написано. Поэтому она не теряет времени. Никогда.

– Привет, как книжка, интересная? – спрашиваю я, падая напротив нее в кресло.

Почти не отрывая глаз от страницы, она кивает.

– Как твои родные, все в порядке?

– Все как всегда, – вздыхаю я, водружая упакованный контейнер на столик у дивана.

– Что это в пакете? – спрашивает она с любопытством. Не знаю, как она умудряется видеть то, что происходит вокруг, если она ни разу не подняла глаз от книги. Очевидно, у нее уже развились экстрасенсорные способности.

У меня вырывается нервный смешок, и потом я отвечаю:

– Овощной суп моей матери, это для Чарльза.

Мои слова заставляют ее тут же отложить книгу. Подняв свои прекрасные зеленые глаза, она бросает на меня озабоченный взгляд:

– Ты же шутишь, правда?

– Если бы… – со вздохом отвечаю я.

– То есть твои еще не знают, что…

– Сегодня был совсем неподходящий момент, я себя чувствую слишком разбитой, чтобы вынести еще и их нотации, – пытаюсь я оправдаться.

– Тебе явно нужен отпуск. – Вера не так уж и не права. – Тебе явно нужно послать всех и вся к черту хотя бы на недельку. И провести ее в каком-нибудь экзотическом райском местечке типа Маврикия или Сейшел.

– Ты же знаешь, что если бы я поехала отдыхать в какое-то такое место, то потом мне пришлось бы рассказывать родителям, что я была в Афганистане и помогала там нуждающимся?

Вера с огорчением смотрит на меня.

– Ты вообще понимаешь, что по сравнению с твоей семьей даже моя кажется почти нормальной?

И то, что это сказано человеком, чья мать пять раз побывала замужем, а у отца есть еще трое других детей от разных женщин, кажется мне довольно показательным.

– В любом случае я им скажу. Не буду же я врать им бесконечно. Мне просто нужно сначала пережить этот напряженный момент на работе и вернуться к нормальной жизни, – устало отвечаю я.

– Мне так жаль, что на тебя все это свалилось, – утешает меня моя подруга.

– Я знаю, и я очень благодарна и тебе, и Лоре за вашу моральную поддержку. Это правда, что я крепкий орешек, но ближайшие несколько недель мне без вас пришлось бы совсем трудно.

– Почему, что такое опять случилось? – спрашивает она с беспокойством.

– Мне предстоит работа в составе эксклюзивной команды. – Я изображаю веселье. Но мой притворно жизнерадостный тон не может ее обмануть.

– То есть? – подозрительно уточняет она.

Выражение моего лица не оставляет у нее никаких сомнений.

– О боже, неужели вместе с… – Неоконченная фраза повисает в воздухе, что производит удивительный театральный эффект.

– С ним, с кем же еще. Мисс Перси, нам представилась потрясающая возможность: вы с графом Лэнгли великолепно подходите для этого самоубийственного поручения. – Теперь я решила попытаться ее насмешить, ну а что мне еще остается?

– Господи боже мой! Мне ужасно жаль, Дженни. – Ее голос звучит очень серьезно.

– Вера, не надо из-за меня так сильно переживать. Я смогу за себя постоять, правда.

Она на секунду задумывается, а потом, внезапно успокоившись, заливается смехом.

– Да, но вот кто защитит от тебя английскую аристократию? – поддевает меня она.

– Умоляю, только не надо говорить мне, что теперь мы должны трястись над ними как над каким-нибудь редким вымирающим видом, – недовольно ворчу я.

– Ты же понимаешь, что на этот раз тебе нельзя будет снова расквасить ему нос, даже если он этого заслуживает? – напоминает мне Вера. – И я говорю это не ради его носа, до которого мне нет большого дела, но я говорю это ради тебя и твоей карьеры.