«Вика, если бы ты с отцом… но все есть, как есть, и ничего уже не изменить».
– Поедем домой, уже поздно, – не надеясь на согласие, еще раз предложил я.
Виктория глубоко вздохнула.
– Хорошо. Только с друзьями попрощаюсь и сумочку возьму.
Вика подошла к своему столику. Хмырь, он же Леша, бросает в мою сторону гневные взгляды и одновременно с пеной у рта что-то говорит Виктории. Убеждает остаться! Мужик, у тебя, что зубы лишние? Муж с женой тоже поглядывают, но помалкивают.
«Маня – молоток!» Она вырвала из рук парня Викину сумку, судя по виду, гавкнула на хмыря и принудительно отправила подругу на выход.
Теперь понятно, почему Виктория так легко согласилась поехать домой. Только я тронулся с места, она притихла и через минуту уже засопела. Припарковался возле дома и смотрю на нее. Ее умиротворенное лицо расслаблено, и она кажется еще моложе – совсем девчонка.
«Красивая, юная, очаровательная – отца я понимаю, а Вику – нет. Неужели деньги для нее так много значат, что она ради них готова была спать со стариком? Хотя остается вопрос – а где эти деньги? Может, дело не в деньгах? Тогда в чем? Ну не любила же она его?
Да, Титов, ты должен сам себе признаться, что любил ее три года назад и сейчас любишь».
Глава 6
Три года назад.
– С мальчиком поругалась? – задала вопрос незнакомая женщина и ласково погладила меня по голове. – Ничего, бывает, не переживай, у тебя все впереди, – утешала она меня. – Вытирай слезы и иди домой – уже поздно.
Продолжая сотрясаться от рыданий, я кивнула прохожей, встала с лавочки, взяла небольшую сумку с пожитками и пошла по дороге в никуда. Женщина проводила меня взглядом и зашла в подъезд.
«Домой не вернусь, никогда не вернусь. Так продолжаться не может. Лучше спать под забором, чем под одной крышей с этим животным. «Проблемы с мальчиком», – вспомнила я предположение сердобольной женщины. Если бы!»
В сумке опять зазвонил телефон, и на этот раз я приняла вызов.
– Вика, ты где? Уже двенадцатый час! – услышала я обеспокоенный голос мамы.
– Мама, не жди меня, я не вернусь.
– Как не вернешься?! Что ты такое говоришь, быстро…
– Пока там живет он, ноги моей в доме не будет!
– Вика, дочка, зачем ты набросилась на отца?
– Он мне не отец! – крикнула я в трубку.
– Пусть так, но Григорий растил тебя с пеленок, и он любит тебя.
– Мама!
– Вика, не бойся, возвращайся домой. Гриша тебя уже простил и совсем не злится. И к тому же он уже спит.
– Простил? Он меня простил?! – сокрушалась я, и слезы обиды опять брызнули из глаз.
– Вика, ты его кипятком ошпарила. Шрам теперь останется! – уже строго сказала мама.
От ее осуждающего тона хотелось выть.
– А он тебе сказал, почему это было? – спросила я у мамы, хотя отлично знала: он, как всегда, ей рассказал свою версию событий, а она, естественно, ему поверила.
– Да. Гриша сделал тебе замечание, ты вспылила и вылила на него из чайника кипяток.
– Нет, мама! Он ко мне приставал! Блузку порвал. Если бы… Он тогда… – Я опять разревелась и от рыданий не могла выговаривать слова.
– Хватил врать и выдумывать!
Словно удар под дых восприняла я мамин ответ.
«Она не верит мне и никогда не встает на мою сторону. Никогда!»
– Я не вернусь, – захлебываясь слезами, предупредила я маму и сбросила звонок.
Родственников у нас нет. Рассказывать подругам, что отчим меня домогается, мерзко, а врать я не привыкла. Ничего лучшего, как пойди на вокзал, я не придумала.
Переночевав на вокзале, я отправилась на поиски работы. Мне повезло. В тот же день девушка из службы занятости направила меня в крупную фирму, и там меня взяли уборщицей.
Первые трое суток я, отработав день, шла в парк или гуляла по городу, а ближе к ночи приходила на вокзал. Ночи там были сущим кошмаром. Я боялась заснуть и лишиться вещей, которые я спешно накидала в сумку, когда уходила из дома. Вдобавок на меня уже начали косо смотреть работники и завсегдатаи вокзала.