– Тише, все нормально, – он подошел ко мне, поцеловал в макушку, после чего его сразу увели.

Словно в бреду я пошла за ними, но дверь вдруг захлопнулась у меня перед носом, и я осталась стоять посреди коридора, не понимая, что произошло. Мама кричала, что-то спрашивала, хватала меня за руки, но я не реагировала и абсолютно не слышала ее вопросов. Когда вернулась в свою комнату, меня затрясло так сильно, что руки стали неуправляемыми, а ноги подкосились, отказываясь идти дальше. Началась истерика.

– Алиса! Что это было?! Что он натворил?! Не молчи! – донимала мама, потряхивая меня за плечи.

– Отстаньте от меня! – я сорвалась на крик, не подумав о том, что родители здесь совсем ни при чем, и после этого зарыдала, из последних сил рухнув на кровать. Мне, наверное, хотелось сделать это еще несколько минут назад, но осознание начало приходить только сейчас.

– Ира, оставь ее в покое! Не видишь, у нее истерика! Воды принеси и успокоительное! – приказал папа и сел рядом со мной, пытаясь успокоить как маленького ребенка.

Я долго не принимала в руки стакан с водой, тогда папа сам напоил меня. Через какое-то время после таблетки наконец стало отпускать. Я уставилась в одну точку, пытаясь собраться с мыслями, и молча позволяла слезам стекать по щекам. Но все портила причитающая рядом мама.

– Нет, я не понимаю, что можно было такого сделать, чтобы за тобой пришли домой и забрали? Я уже не знаю, о чем думать. Алиса! Ты знаешь, в чем дело?

– Так все, дай ребенку успокоиться. Позже поговорим, – снова попытался сгладить ситуацию папа и увел маму из комнаты.

Я прекрасно понимала, что здесь мне одной не разобраться, но к кому обращаться, куда идти…? Плохое предчувствие не подвело Влада, а я, идиотка, не поверила ему. Получается, за нами до сих пор следят, и тот человек вчера был не случайным прохожим? Кто это? Что знает полиция, и что теперь будет со всеми нами? Нет, я просто не вынесу этого снова.

Меня привезли к следователю. На свое удивление я был спокоен, будто знал, что что-то должно случиться. Но как они меня выследили и почему спустя лишь столько времени?

– Итак, ты обвиняешься в совершении преступления по статье 105 части 2 «Убийство двух и более лиц» и статье 223.1 «Незаконное изготовление взрывчатых веществ, незаконное изготовление, переделка или ремонт взрывных устройств». Сейчас уладим все бумажные формальности, затем приступим к допросу. Все ясно?

– С чего вдруг такие обвинения?

– У нас надежные источники, – следователь всем своим надменным видом показывал, что гордится происходящим.

– И какие же?

– Вопросы здесь задаю я.

Я понятия не имел, что говорить, что делать, как себя вести. Никаких улик за собой в тот день я не оставил, все сжег, на камеры не попадал, никто меня из знакомых не видел, кроме Ростика, а если бы и видел, то уже давно бы рассказал всем. Остается лишь один вариант – меня сдали. Только у кураторов есть доказательства того, что я причастен, больше ни у кого.

– Я могу позвонить?

– В моем присутствии.

Я набрал Ростика, но абсолютно не понимал, каким образом ему донести, что происходит. При следователе я не мог говорить многого.

– Да, Влад, – ответил Ростик.

– Меня арестовали. Пока ничего не знаю и не могу сказать, просто хочу попросить тебя об одном: не бросай Алису.

– Чего? Скажи, что это шутка!

– Нет времени на это. Я не знаю, что и как сложится. Запиши ее номер, – я быстро продиктовал ему телефон Алисы.

– Записал. Только не вздумай ничего говорить им. Узнай сначала, что у них на тебя есть!

– Думаешь, это поможет?

– Все, закругляемся, – прервал следователь.