Я сам не знал, что значит любить людей. Говорят, что мамы любят своих детей, но к моей маме, наверное, это не относилось. Я давно уже не чувствовал, что меня любят. С четырёх лет мой цвет глаз изменился, и отношение ко мне тоже поменялось непоправимо. Любили ли меня до этого? Наверное, любили, но разлюбили, как только в их глазах я стал чудовищем. Поэтому я честно признался:

– Я не знаю, что такое «любить»…

Управляющий погладил меня по голове и, смотря куда-то вдаль, сказал:

– Любить – значит хотеть сделать приятное другому, пожертвовать чем-либо ради него. Любовь не видит внешности, не замечает ошибок. Даже если человек изменится, любовь к нему останется прежней. Со временем ты поймёшь, что значит любить. Одно могу сказать точно: ты не ненавидишь обычных людей, хотя они и делали тебе больно.

Эти слова глубоко проникли в моё сердце. Мне почему-то даже захотелось заплакать, но я сдержался, потому что было бы странно на эти слова так реагировать, к тому же, я уже помнил, что с линзами на глазах это делать запрещено. Я опустил голову и проговорил:

– Наверное, я действительно люблю людей, потому что с самого начала ненавидел и винил лишь себя. Я всегда считал, что приношу несчастья своей семье и окружающим меня людям. Мне никогда не приходило в голову, что всё это всего лишь предрассудки. Однако я думаю, что в любом случае люди не виноваты в том, что боятся моих глаз, ведь они просто не знают о том, что люди с сиреневыми глазами самые обыкновенные и не несут на себе никакого проклятья.

Как только я закончил говорить, Казума вдруг выдал:

– Слушай, ты говоришь, как взрослый! Сколько тебе лет?

– Взрослый? – смутился я. – Да мне всего четырнадцать лет!

– Прекрасно, – вступил в обсуждение Миура-сан. – Значит вы с Казумой ровесники. Я уверен, что вы подружитесь. Что ж, пора за работу.

Управляющий последний раз взглянул на меня и отправился на своё рабочее место. Казума стал убираться: мыть чашку из-под чая и протирать стол. Я предложил свою помощь, но он сказал, что здесь нечего особо делать.

– Скажи, – обратился я к Казуме, – а почему Миура-сан работает в лавке, как обычный работник? Он ведь хозяин лавки, а значит должен только управлять. Разве нет?

Казума остановился, задумчиво посмотрел в сторону управляющего и сказал:

– Я и сам не знаю. Могу сказать лишь то, что ему это нравится.

Он сел на подушку у столика, немного помолчал, а затем, предложил:

– Хочешь, я покажу тебе все полки и расскажу, что где лежит? Может, ты даже сможешь помогать мне и приносить необходимые материалы?

– Я смогу помогать тебе? – задумчиво переспросил я, а потом тихо ответил, – хорошо, я согласен. А Миура-сан не будет нас за это ругать?

– Нет, конечно! – уверенно произнёс Казума, и, направляясь к ближайшей полке, добавил, – он дал мне задание присматривать за тобой, помочь тебе освоиться и обучить тебя всему. А знание товара точно поможет тебе привыкнуть к работе. Вот, смотри!

И он с энтузиазмом стал показывать содержимое каждой коробочки. В течение дня мы с ним перебрали примерно половину всего, что находилось в лавке. Нас часто прерывали посетители, но я всё же смог многое узнать, даже один раз принёс Казуме нужную коробочку с крючками. К сожалению, я очень плохо читал, поэтому запоминал, в каких коробочках лежат те или иные товары зрительно. Казума сказал, что у меня очень хорошая память, это мне очень пригодится. После длительного и насыщенного дня я чувствовал себя очень уставшим, но в тоже время было и другое чувство: чувство радости. Всё то время, которое я провёл на улице, тянулось медленно и уныло. Я не чувствовал ничего, кроме пустоты и ненужности, но теперь, привыкая к этому месту, моя душа будто наполняется счастьем, удовлетворением и благодарностью. Эти мысли заставили меня улыбнуться за ужином и Казума сразу же это заметил: