Нахожу Ваську и его институтских друзей глазами, машу рукой, расстелив одеяло под деревом, чтобы не сжариться на солнце.

— Алиска, ну привет. Пропащая душа, — друг брызгает меня водой, от чего я визжу и ругаюсь. А потом ложится рядом со мной на полотенце.

— Дурачок, зачем кудри состриг, — у Васьки шикарные черные кудри были.

— Без них я выгляжу серьезнее и взрослее. Вдруг я так тебе больше понравлюсь.

— Ты в любом виде мне нравишься. Давай плечи кремом намажу, а то красные уже. Сгоришь.

— Я очень скучал по тебе, — подставляя спину, говорит Васька.

— И я скучала. Ты сессию закрыл?

— Ага. Хотел найти работу на лето. Подзаработать немного. Кстати, как твой план по завоеванию миллионера?

— Никак. Отшивает он меня постоянно. Вчера ему даже в любви призналась. И никакой реакции от него. Вроде я была убедительна, — вздохнув, убираю крем в сумку и, надев очки, ложусь загорать.

— Зря ты это затеяла.

— Почему? По-моему, идеальный план. Надоела нищета и брезгливые взгляды. Как будто бедность заразна как чума и люди боятся ее подхватить от меня. Надоело вкалывать за копейки и терпеть унижения от Инги и Лады. Чем я хуже их? Хочу тоже скупать шмотки, ходить по салонам красоты и не думать о завтрашнем дне.

— Не стоит играть со взрослыми дяденьками. Проиграешь, — с серьезным видом произносит Васька.

— Глупости. Глеб будет моим, разведется и женится на мне. Я буду жить в шоколаде, как Лада. Никогда больше не буду голодать и думать о ночлеге.

— Он тебя прожует и не подавится. Ты думаешь, что единственная, кто хочет пожить за его счет.

— Ха, разве ты меня не знаешь. Меня так просто не сломать. Я непотопляемая.

— Ага, влюбишься и превратишься в дуру, сама себя потопишь, — ухмыльнувшись, Васька проводит рукой по ежику на голове.

— Кому нужна эта любовь?

— Всем, Алис. Каждому человеку она нужна. А тебе особенно.

— Глупости, — фыркаю, чувствуя, что меня раздражает разговор.

— Не деньги тебе нужны и сытая жизнь, а тепло, забота, семья. Выходи за меня, Алиска. Миллионов не будет, зато любви через край.

Я давно чувствую, что Васька влюблен в меня. Жаль терять друга, потому что ответить на его чувства не могу и видеть, как страдает рядом со мной от неразделенной любви, тоже не вариант.

Когда друг убегает плавать, собираю вещи и ухожу. Просто бреду по берегу. Настроение отвратное. Чувствую себя опустошенной. Не хочется ни с кем говорить. Признание Васьки о его чувствах меня добивает. Иногда мне кажется, что я не девятнадцать лет живу, а все шестьдесят. Устала отвоевывать свое место под солнцем, хочется расслабиться, ничего не решать, не бежать на очередную работу, не делать домашние задания за Ингу, не терпеть унижения. Может, Васька прав, и я прибилась к Глебу не из-за денег, а потому что чувствую в нем надежное плечо и сильного мужчину. Глупости, должен быть голый расчет и никаких чувств.

С первого класса я училась в элитной гимназии вместе с детишками богатеев нашего города. Взяли меня туда только потому, что мама когда-то была завучем. Через несколько лет, когда она начала пить, ее уволили. А меня пожалели и оставили за отличную учебу и в память о маминых заслугах. Избалованные детишки никогда со мной не дружили. Я была бедно одета, с одним рюкзаком ходила несколько лет. У меня не было телефона, и от меня плохо пахло. Знаете, как омерзительно пахнет в квартирах алкоголиков. Я мылась дважды в день, стирала одежду, но вывести этот ужасный смрад ничем не могла. Меня обзывали одноклассники, издевались, пока в нашем классе не появилась Инга.

Ей пришлось сесть со мной за парту, потому что свободных мест больше не было. Она была как принцесса из сказки. Белые туфельки, носочки, воздушное платье с рюшами и красивые бантики в волосах. Но влиться в коллектив у нее не получилось. Принцесса была слишком заносчивой. А еще ленивой, и учиться ей совсем не хотелось. Гораздо проще все списать у меня. Вот так началась наша дружба или, вернее сказать, взаимовыгодное сотрудничество.