— Да что вы себе позволяете? — возмущается, но покорно идет со мной.

— Я позволяю? Ты видела себя? Нацепила вместо купальника две ниточки и виляешь задницей перед парнями. Они мне весь бассейн слюной залили.

Девчонка нагло садится на стол, на губах появляется самодовольная улыбочка.

— Мне кажется или вы, Глеб Андреевич, ревнуете? — в глазах ликование, думает, уела меня?

Сжимаю пальцами ее челюсть, не боится, знает, что не причиню вреда. В глазах лишь сильнее разгорается пламя. Вот почему всегда так, рядом с ней я теряю контроль и из сдержанного мужчины превращаюсь в одержимого.

— В моем доме все живут по моим правилам. Ясно?

— Не очень, — ерзает на столе, шире раздвигая ноги. — Если я тебе не нужна и между нами был одноразовый секс, то право на ревность ты не имеешь. И мальчики могут хоть захлебнуться слюнями, это не твое дело.

— Я сейчас же вышвырну твоих мальчиков, — грожу ей пальцем перед носом. — Ты как заезженная пластинка в моей голове. Постоянно о тебе думаю. Пресекаю мысли, а они все равно лезут. Что ты со мной сделала, зараза?

Ее карие темнеют. Переведя взгляд на мой палец, облизывается и обхватывает губами на всю длину, посасывает. За секунду моя ревность и ярость трансформируются в похоть. Хватаю за бедра и укладываю девчонку спиной на стол. Подобие купальника летит в разные стороны. Никогда больше не позволю такое надеть. Сжимаю ее тонкую шею и впиваюсь в губы. Как у нее это получается? У девятнадцатилетней девчонки крутить взрослым мужиком.

20. Глава 20

Вздрогнув, когда я дотрагиваюсь до клитора, Лиса выгибается сильнее и издает протяжный стон. Ничего прекраснее я не слышал. Мокрая, аж хлюпает все. Алиса задыхается от поцелуев, от моего несдержанного напора и похоти. По сбивчивым стонам и нетерпеливым движениям понимаю, что скучала не меньше меня. И плевать ей сейчас, в дорогом я костюме или спортивных штанах, сколько денег в моем кармане и какая машина стоит в гараже. Ей нужен я, вот такой как есть, неидеальный.

Наконец-то она рядом. Я могу полной грудью ощутить дурманящий аромат ее кожи. Зверь внутри меня рычит от удовольствия. И сдерживать сумасшедшую одержимость больше нет сил.

Мощно, смертельно, сладко до умопомрачения от понимания, что она моя и отпустить ее больше не смогу. Я грешник, так пусть за плечами будет еще один грех. Но самый сладкий. А может, наоборот, она послана, чтобы спасти мою заблудшую душу.

— Хочешь?

— Я всегда тебя хочу.

Ее «хочу» служит сигналом. Вхожу сразу резко и глубоко. Глушу ее крик поцелуем. Увеличиваю скорость. Безграничная власть над ней будоражит кровь, заставляет забыть об осторожности. Я не помню, закрыл ли дверь, эта мелочь меня совсем сейчас не волнует. Пошли все к черту, не могу больше сдерживаться и держать ее на расстоянии. Алиса моя, подо мной. Больше не отпущу.

— Как же ты меня заводишь, — трахаю жестко. Она впивается в накаченные мышцы рук, чувствую, как царапает. Представляю уже следующую позу, в которой буду ее брать. Мне столько всего хочется с ней сделать. Мне нравится ее трахать без презерватива. Со шлюхами я себе такого не позволяю. А с ней можно. Мысль, что до меня у нее никого не было, будоражит еще сильнее.

Ставлю ее на пол, наклоняю животом на стол, трахаю сзади. Ее кожа, разгоряченная солнцем и моими ласками, дурманяще пахнет. Сладкая, как мед. Я чувствую, как Алиса кончает, крепко сжимая член в тиски. Ей потребовалось совсем немного времени. Утыкаюсь носом в шею, покрытую испариной. Несколько толчков, и я лечу за ней, едва успеваю выйти.

Сперма обильно стекает с ягодиц Лисы. Мы громко дышим. Переглядываемся. Счастливые, удовлетворенные. Когда вытираю ее салфетками, она соблазнительно крутит попкой и смеется.