— Время пошло, — не хочу давить или принуждать. Пусть сама решит, я четко дал понять, что ничего долгосрочного не обещаю.

Отхожу к панорамному окну, вижу в отражении, как Лиса застывает в нерешительности.

Ее каблуки стучат по паркету, я вижу ее удаляющуюся фигуру. Вот и все. Умница, правильное решение. Не губи свою жизнь, подари девственность и первую любовь хорошему парню, который сможет пообещать тебе будущее. Головой понимаю, что так будет лучше, а сердце упрямо сопротивляется. Оно долбит как сумасшедшее. Всматриваюсь в ночной город под ногами, потому что нет сил видеть, как Алиса уходит.

Я вздрагиваю, когда хлопает дверь. Прижимаюсь лбом к холодному стеклу. Вот и все. Закончилось не начавшись. Только ее духами до сих пор пахнет, словно она и не уходила.

16. Глава 16

— Я уже давно все для себя решила, — негромкий голос разлетается эхом по комнате. — Возможно, вы правы, после этой ночи в моей душе будут руины. Но сейчас я хочу быть здесь, с вами. Может, я эмоциональный мазохист?

Нет, милая, не интересно мне, что там у тебя в душе, насколько там темно и одиноко, какие там демоны водятся, если ты настойчиво летишь мне навстречу, не боясь разбиться и наплевав на моральные принципы. Мне все сейчас безразлично, кроме желания нагнуть тебя жестко и вбиваться в твое идеальное тело до утра. Если хотеть ее это грех, то я готов отправиться на самое дно ада.

Алиса медленно через голову снимает платье. На ней остаются лишь туфли и белье, да и то мало что скрывает. Сквозь черную сеточку проступают алые возбужденные соски. В голове проскальзывает мысль, что развратное белье она надела для кудряша, но я пресекаю эту мысль на корню. Приближаясь медленной грациозной походкой, распаляет моего зверя, который только и ждет момента ее сожрать.

Я давно не видел трепета и волнения в глазах женщин. Алиса топит меня в этих чувствах с головой. В паху ощутимо тяжелеет.

В тусклом свете торшера ее кожа переливается золотом. И пахнет от нее очуметь можно. На эту ночь Лиса моя. И к черту все сомнения. Она полностью в моей власти. Моя игрушка, могу делать все, что захочу. Даже сломать. И никуда она не денется. Лжет она мне или говорит правду. Играет в любовь или действительно так чувствует. Мне плевать, потому что жажда обладания ею гораздо сильнее всех сомнений и подозрений. Когда наступит утро, все изменится, но сейчас я хочу трахнуть ее.

Тонкие подрагивающие пальчики расстегивают на мне рубашку, выдавая крайнюю степень волнения. Тело мгновенно реагирует на легкие прикосновения, и я млею от удовольствия.

— Сама напросилась. Нежности и жалости от меня не жди, — на что я надеюсь, говоря это, что она испугается и сама сбежит? Но, судя по решимости в Алисиных глазах, она знает, что делает, а вот я нет.

— Будет больно, моя хорошая, — шепчу на ушко, играю языком с ее мочкой. Она прикрывает глаза и сильнее прогибается в пояснице. В висках бешено пульсирует кровь от ее движений.

— Я хочу почувствовать эту боль с вами, — в ее шепоте волнение. Стоит передо мной ранимая, испуганная, но все равно храбрится.

Вожу губами по ее коже, едва прикусываю тонкую шейку. Пальцами очертив ключицы, медленно спускаюсь к ложбинке между грудей.

— Сними белье.

Как ни стараюсь, но быть нежным не получается. Алиса отзывается хриплым стоном и напрягается всем телом, когда я грубо захватываю ее сосок.

— Расслабься, — приказываю осипшим голосом.

Не тороплюсь набрасываться на нее с поцелуями, оставляя ей еще несколько секунд, чтобы уйти. Поцелуй — это как зеленый сигнал. Загорится, и все, уже не остановить.

Я свожу ее налитую грудь вместе. В мозгах адская смесь из ее запаха, стонов и волнения. Самому бы не рехнуться. Опускаю руку ниже, пробираюсь к самому сладкому местечку. Но Алиса пытается свести ноги вместе. В ответ шлепаю ее по упругой попке и сжимаю сильнее. Мне не нужно ее сопротивление.