Лео обессиленно рухнул в кресло и обхватил голову руками.

– Я не знаю.

То, что родственники попавших в кому людей считали даром, для него было мучением.

Он вспомнил, как впервые вошел в сознание другого человека, своего лучшего друга детства… бывшего друга…

Собственно, именно Яник подбил Лео записаться в армию и подать заявление на службу в Афганистане. Яник поступил туда на год раньше и стал не только наставником, но и официальным командиром слегка неуклюжего и растерянного новобранца, которым так и остался Лео, несмотря на всю предварительную подготовку.

В тот злополучный день они с Яником должны были патрулировать уже зачищенный район города. Из всей патрульной группы помимо них в машине был только водитель – совсем молодой парнишка, Лео даже не помнил его имени. Кажется, прибывало большое армейское начальство, и все силы были брошены на его охрану, поэтому численность патрулей была сильно уменьшена.

Лео очень гордился собой. Он не сказал родителям, что поступил в армию, чтобы не волновать маму. Однако много раз представлял в красках свое триумфальное возвращение, мечтал, как докажет семье и всем, кто считал его слабаком, что он будет покруче некоторых. Как на него будут смотреть девушки: еще бы, вернулся из горячей точки. Втайне он, конечно, надеялся, что это будет исключительно мирная операция, но служба на отдаленном форпосте с первого дня убила эти надежды.

Они ехали по дороге, пустынной в это время. Солнце оранжевыми лучами-прожекторами пробивало тучи над хребтами серых скал. Связь, как всегда, была отвратительной. Может, из-за гор, а может, талибы глушили. Сквозь неожиданно прорвавшиеся хрипы рации они услышали, что в соседнем районе стрельба и есть раненые среди контингента. Лео вновь и вновь пытался связаться со штабом и запросить подмогу, но рация отвечала лишь шумом и треском.

Конечно, Яник нарушил инструкции и скомандовал изменить маршрут. Он всегда хотел быть героем.

Конечно, все пошло не так. Они почти сразу подорвались на мине. Когда Лео очнулся, ему в нос ударил мерзкий запах гари. Машина лежала кверху брюхом, броневая сталь смялась, как картон, дым заполнял кабину. От взгляда на переднее сидение Лео чуть не стошнило. Голова молодого водителя стала сплошным месивом. Янику повезло гораздо больше, но он не отзывался и не двигался, а чем больше Лео приходил в себя, тем громче становились выстрелы, среди которых он различил и мерзкое шипение противотанковых ракет.

Говорили, что он протащил Яника десять километров на себе. Что потом потерял сознание, но так крепко держал командира за руку, что ее не смогли разжать. Так их и оставили в лазарете.

Тогда Лео в первый раз оказался в сознании другого человека, в «доме души», как он про себя называл это пространство. А после выхода оттуда он в первый раз понял, что потерял друга навсегда.

Друг, который знает о тебе слишком много, слишком быстро становится врагом.

Такие, как Мадлен, уверены, что уж они-то адекватно представляют мир, окружающих и себя самих. Если бы они хоть на минутку осознали, что на самом деле творится в их сознании, они бы поняли, насколько опасное это заблуждение. Восприятие подводит, логика не работает, планы сбиваются на каждом шагу. События, эмоции, убеждения, гормоны, все это создает множество фильтров, сквозь которые люди смотрят на мир. Мелочь может стать поводом для самоубийства, а важные события останутся незамеченными. В подвалах души хранятся странные тайны и ядовитые воспоминания, и как бы их ни прятали, их токсичное радиационное излучение проникает во все и приводит к мутациям жизни.