— Ну так для детей мужчина нужен, а когда мне его заводить, когда я на кухне всегда.

— А раньше? Ну, до работы на деда.

— Ну был один. Красивый такой, на заводе нашем работал. Бегала к нему, обеды таскала каждый день. Правда я не одна у него была. Но узнала я об этом, когда в тюрьму к нему пришла, передачку принесла, — она рассказала, что его посадили за крупную кражу с завода. С такими не церемонились.

— Боже… А что потом?

— А потом мама заболела, и я совсем соплюха сюда пришла. Буквально заставила Бориса Александровича взять себя горничной. Да так и осталась. Была кстати единственной, кто в штаны ему не лез, — смеется она, а я улыбаюсь.

— А почему? Не хотелось?

— Ну, мало ли что мне хотелось. Он выкидывал сразу из дома, если девка его соблазняла. И я знала об этом. А у меня мама. И я поняла, что работа лучше удовлетворения чего – то там. В общем маме сделали по его навету операцию дорогостоящую и она прожила еще лет пять, а потом все. А я так и осталась здесь. Потом Нина появилась, потом Мира. В общем не до личной жизни.

— И тебе не одиноко? — хочется плакать от того, насколько эта женщина на самом деле несчастна.

— Я работой себя развлекаю, знаю, что вы все меня любите. Мне нравится считать себя частью семьи, но мне бы не хотелось, чтобы ты мою судьбу повторила.

— В смысле?

— Ну обидел тебя кто – то, вижу же, — я переворачиваю уже шестой блин. – Не стоит из-за одного всех судить.

— Да нет, — смеюсь я неловко. – У нас и не было ничего. Просто погуляли, поцеловались. Он хотел развлечься, о чем и сообщил мне.

— Он идиот и просто плохо знает тебя.

— Ему не этого хотелось, — играю я бровями, а Маша смеется. И тут в кухню заглядывают близнецы, а за ними и Платон.

— Настя и блины? А я думал ты только запахами питаешься.

— Ну да, не чета твоей сочной подружке, — надуваю я щеки, за что меня по заднице бьет Маша. — Ну что? Согласись, ей бы скинуть.

— Не всем мужикам доски нравятся, — усмехается Платон. – Так что, когда блины будут? Я готов пожрать.

— Ну раз готов, завари чай, — командует Маша, а Платон за сердце хватается.

— Я?

— Ты. Если конечно блинов хочешь.

Он неспешно подходит к столешнице и вздыхает.

— Я так понимаю, сегодня день смены ролей.

Мы смеемся и садимся за стол. Я только периодически бегаю к сковородке, чтобы очередную порцию блинов снять. Мы действительно отлично проводит время. Позже к нам присоединяется дедушка и девушка Платона. Я ей не завидую, но фигура у нее конечно красивая. Грудь большая, талия. У меня кажется вообще ничего этого нет. Может поэтому Николас решил со мной не возиться?

Но вот только не об этом мои мысли, когда в комнату к себе поднимаюсь и падаю на кровать, пытаясь вздохнуть от набитого желудка.

О словах Маши. Потом о том, что говорит Светка. Может пора выкинуть из головы Ника и начать жить полной жизнью? Согласиться на свидание с одним из хоккеистов. С тем, что не травил пошлые шутки.

И словно в подтверждение моих планов на телефон прилетает смс.

«Привет, Настя, как проходит лето?»

Я изучаю номер, чувствуя, как сердце бухает вниз. Дыхание перехватывает, и я переворачиваюсь на живот, смотря на короткую строчку, словно на икону. Надеюсь, что это Ник. И уже собираюсь ответить остроумно, заинтересовать его, как приходит новое смс. Руша все надежды.

«Это Женя. Из сервиса. Помнишь?»

А следом фотография этого самого Жени в том самом сервисе. Без рубашки. Так, сказать, товар лицом.

И я прикусываю губу, подавляя разочарование. Думаю, только о том, что даже не видела торс Николаса вживую. Да и не увижу.

Тогда и расстраиваться не стоит. А стоит обратить внимание на парня, которого я интересую. Я, а не моя фамилия или мои капиталы. И сгребая себя в кучу я отвечаю.