— Дом не разваливается. Просто ему нужен ремонт, — я приподнимаю бровь. — Будете спорить с решением магнадзора и пожарной службы?

— Простите, леди Мойрош. По-видимому вышла какая-то ошибка.

Клерк с досадой поджимает губы. Как же он зол, но продолжать давить больше не может. Переглядывается с «экспертами» и они оперативно покидают территорию.

— Какая наглость! — фыркаю я.

Роммер объяснил, что лорд Мойрош, скорее всего, подмазал кого надо и купил экспертизу. Не подсуетись я, он бы и до остальных инстанций дошел, не оставляя мне выхода.

Совсем не хочется ехать к Перкинсу в растрепанных чувствах и я поднимаюсь в спальню, чтобы перевести дух. Умываюсь, наношу легкий макияж.

Переодевшись в скромный, но элегантный бежевый костюм, подбираю к нему сумочку. И натыкаюсь взглядом на малахитовую шкатулку, стоящую на комоде.

Кольцо Рэма! Вот же растяпа, забыла вернуть его.

Откидываю крышку и достаю золотой ободок.

Не знаю, какой силой обладает артефакт, но он символ моей принадлежности Рэму. Ведь драконы дарили родовые кольца своим истинным.

Боже, но не искать же его специально ради кольца. Хотя… отправлю артефакт завтра с посыльным. До встречи с леди Каприш у меня как раз есть немного времени.

К дому лорда Перкинса я подъезжаю в кэбе. Сердце чуть ли не об ребра бьется, так боюсь попасть впросак.

Что ответит мне приятель бабушки Глэдис?

24. 24.

Рэм Грэхем

Рэм не выносил загородный особняк матери. Как, впрочем, и все эти сонные курорты с их размеренным укладом.

Время тянется как резина и он смотрит на напольные часы с кукушкой, поглаживает большим пальцем ножку бокала.

Мать разливается соловьем перед лордом Сайеном и его дочерью Эвой. Отец сдержан, но Рэм понимает, как он радуется в душе. Выгодная сделка сотрет с репутации семьи историю с его скандальным браком. Денег у Сайенов нет, но драконьей крови предостаточно.

— Такому солдафону, как ты, Рэм, позволено совершать ошибки, — снисходительно сказала ему мать часом ранее. — Теперь же время все исправить.

Эти слова его рассмешили. Леди Грэхем не знала, что он планирует податься на восток, туда, где жизнь кипит, где люди и драконы балансируют на грани. Когда смерть непереставая дышит в затылок, смеется в лицо, обнажая нервы.

Там все настоящее.

Его Анна тоже была настоящей, как ему казалось. Никогда он не разочаровывался так сильно.

Он переводит взгляд на невесту. Типичная кукла, идеальная, с фарфоровой кожей и платиновыми волосами.

Эва смотрит на него щенячьими глазами и он пытается считать ее эмоции, но их, кажется, нет. Одно сплошное лицемерие. Это какой-то бесов ужас.

— Вы любите музицировать ? — спрашивает он первое пришедшее в голову.

— Обожаю, — щеки невесты наливаются густым румянцем.

— А я не люблю, когда в доме играет музыка, — говорит он сущую правду.

Он не любит. Только если Анна заведет свой граммофон, который он купил ей у самого лучшего артефактора в Торне. А она оставила подарок, съехав в особняк.

Грудь сдавливает тупой болью. Для него она больше не станет крутить пластинки. Она снова сменила маску и теперь откровенно смеется над ним. Опять обман и непонятные игры.

— Я не музицирую в доме, — невеста одаривает его очаровательной улыбкой.

Он щурится и задает новый вопрос наобум:

— Любите котов?

— Обожаю!

— А я терпеть не могу, — говорит он и ждет.

— И я не люблю, простите…

Эва слегка бледнеет.

— И собак не переносите? — он наклоняется к ней, смотрит в глаза.

— Я…

— Рэм! — восклицает мать и пытается спасти ситуацию. — Это он так ухаживает, Эва.

Отец девушки не подает вида, что что-то не так. Он хочет продать дочь повыгоднее и отправиться в ближайший кабак тратить деньги.