В доспехах Катя не разбиралась, но ей показалось, что они на нем дорогие. Не позолоченные, как на князе, но определенно не обычные солдатские. Шлема с собой не было, что намекало, что этот воин сейчас не на посту. Просто привык таскать на себе два десятка кило железа.

Катя улыбнулась, беспомощно и самую капельку соблазнительно.

– Ты кто? – отмер мужчина.

– Я – служанка. А ты? – улыбка стала шире.

– Я не видел тебя раньше.

– Недавно из крестьян взяли, – по лицу ведьмы пробежала тень, она вспомнила погибшую семью Гнеси.

Воин догадался о причинах ее грусти.

– А что ночью не спишь? – его голос смягчился.

Этот вопрос был уже не по делу, служанки – люди подневольные, скажут воду таскать ночью – будут таскать. Не скажут – не будут. Мужчине просто хотелось пообщаться, девушка показалась ему привлекательной. Вызывала желание защитить и помочь.

– Воду несу. На чердак. Не поможешь? – Катя прикусила губку и подняла бровки. – Ты, наверное, сильный, – польстила она собеседнику.

Мужчина улыбнулся и бодро схватил ведра. Чуть не уронил, не ожидал, что они такие тяжелые, ведьма их держала без видимого напряжения.

– Идем, – голос девушки проворковал.

Они пошли наверх. На чердак.

– Так ты не ответил, кто ты? – по дороге переспросила ведьма.

– Капитан замка, сэр Асед Энтот. Неужто слуги тебе меня не показали?

– Показали, да издали, я не запомнила. Разглядела только, что высокий и плечистый.

Завязался разговор. О войне.

Наблюдения Кати оказались верны – норды собирались идти на приступ, готовили таран для ворот замка, переносной мост для рва, и штурмовые лестницы. Завтра, крайний срок послезавтра, будут готовы и попытаются атаковать.

Капитан уверял, что дружина всех защитит, но по его лицу пробегала тень сомнений.

* * *

Ведьма и ее сопровождающий добрались до чердака.

– Ставь тут.

– Зачем тебе вода?

– Помыться хотела. А на чердаке – чтобы соседку не разбудить. Ночь же. Хочешь, и тебя помою?

Капитану мыться не хотелось. Хотелось ему другого, он прижал девушку к себе.

– Эй, куда! Я о твои доспехи вся поцарапаюсь. Снимай кирасу.

Мужчина засомневался.

– Снимай, не волнуйся, я тебе обратно потом надеть помогу.

– Ну давай, придержи наплечники…

Капитан сноровисто отвязал шнур, которым крепился наплечник, Катя его сняла и положила на сундук, стоявший рядом. Потом настала очередь второго наплечника. Затем – оружейного пояса с мечом и кинжалом. Кирасы из двух половинок, застегнутых на ремнях. Латной юбки, наручей и поножей. Воин стянул с себя толстую стеганую рубаху, которую носят под доспехом. Рубаха сильно попахивала кислым потом.

– Нижнюю рубаху снимай, я полью над миской, а то от тебя несет, как от коня.

Мужчина снял короткие, до колен, штаны, развязал прятавшийся под ними узкий поясок, отчего с него свалились чулки, и уже потом стянул рубаху, оставшись полностью голым. Его мускулистое тело поросло седыми волосами. На плече был грубо сросшийся шрам от меча, на теле и бедре – три точечных шрама от стрел.

Капитан наклонился над медной миской. На его шее, на шнурке, болтался защитный амулет.

– Давай сниму, мешает. Ночью всё равно некроманты спят, – не дожидаясь разрешения, ведьма стащила амулет.

Теперь капитан был полностью подвластен ее воле.

* * *

Катя действительно ополоснула спину и грудь своего пленника. Почувствовать под рукой твердые мышцы было приятно. Потом усадила сэра на сундук и стала массировать ему плечи и шею. Интуиция подсказывала, что если жертва расслаблена, то воздействовать на нее гораздо легче. Дальше массажа ведьма не стала заходить, хотя мысль об этом противна ей не была. Но терять девственность, упираясь руками в пыльную каминную трубу, показалось ей неромантичным. Может, позже, в более удобной обстановке.