За что, интересно, за это? За загадочность? Или за умение видеть в людях то, что они глубоко прятали?

Как подруга сказала? И сразу тут же всплыли в памяти слова, сказанные печально: «Твой смех, Галочка, звучит серебряным колокольчиком». Евгений – давняя печаль. Любила ли она его? Возможно. Тогда она, юная пятнадцатилетняя девчонка, только недавно выпорхнувшая из под родительского крыла, весёлая и наивная, сразу отметила взрослого парня, что появился в их компании случайно – был братом одной из однокурсниц. И вроде не красавиц, но чем-то зацепил… Серыми глазами, в которых скрывалась печаль? Или этими словами, что запали в душу?

Как она переживала, не спала ночей, мечтая о встрече с ним, а потом решилась и призналась. А он посмотрел серьёзно в глаза и сказал:

– Прости, мне не нужна девочка.

И всё – отрезал. А она готова была ему отдать всю себя.

«Мы выбираем, нас выбирают,

Как это часто не совпадает,

Я за тобою следую тенью,

Я привыкаю к несовпаденью», – слова случайно услышанной песни стали наваждением.

Да она пыталась искать его, но он словно в воду канул. А потом пришло понимание, что он был прав. Она просто придумала его, создала образ, который разрушился бы, едва они стали близки. Мудрым оказался Евгений. С тех пор она предпочитает, чтобы её называли Линой и не хочет знакомиться с взрослыми парнями, хотя теперь уже сама совершеннолетняя.

Юлия представила парней, которых оказалось четверо и рядом с одним из них, вернее на его плече, висела девушка, очень смазливая блондинка с ярким макияжем. Она посмотрела на прибывших, хмыкнул,. Окинула пристальным взглядом, видимо, решив, что они ей не конкурентки, скривилась, начала щебетать что-то на ухо своему соседу.

Такие девчонки были и в колледже. Они меняли парней как перчатки, похвалялись своими победами и презирали серых мышек, вроде Лины. Но её это совсем не трогало, что бесило красоток, которые старались всячески подчеркнуть перед мужским полом серость однокурсницы.

Это происходило на вечерах, устраиваемых в колледже несколько раз в год, громко именуемых балами. Тогда девчонки прихорашивались, так как приглашали курсантов. Они приходили чаще всего к своим знакомым, но были и те, кто, как говорится, в свободном полете состоял.

Вот тогда и выступали «звёзды» колледжа, демонстрируя изысканность туалета, причёски, макияжа, что не могли позволить себе «серые мышки». Лина старалась не ходить на такие мероприятия, чтобы не чувствовать себя ущербной, а ведь родители предлагали деньги на бальный наряд. На один вечер такую сумму? Конечно, можно было взять платье и напрокат, но тут возобладала природная брезгливость, хотя в салоне утверждали, что вся одежда проходит химчистку.

Подруги остановились, кивнув на вежливые приветствия юношей. Алла узнала знакомого и тут же завязала разговор с одним из парней, кажется, Романом – высоким блондином с синими глазами. Они неплохо смотрелись рядом – смуглая восточная красавица и скандинавский викинг, как окрестила его Юля, представляя, ведь парень был латышом.

«Надо же! Они вроде как не любили русских. Ах, так Алла и не тянет на русскую» – отстранённо подумала Лина и прошла к стоявшему у окна столику, где находились напитки – очень пить хотелось.

– Сок иди лимонад? – послышался приятный баритон. У столика стоял один из курсантов, смуглолицый чернявый парень с чуть раскосыми чёрными глазами. Скорее всего, тоже не русский.

– Воды, – хмуро сказала девушка, жалея, что составила подруге компанию, захотелось спрятаться, забраться под плед и укрыться от изучающего взгляда внимательных глаз.