Девушка отдала музыкантам бумажку с текстом и промурлыкала бесхитростный мотивчик. Придворные «лабухи» переглянулись.

– Леди, если позволите, в четвертой строке можно переделать мелодический рисунок, чтобы ваша песнь зазвучала ярче…

– Нет-нет. Оставьте как есть. Это мое творение в честь господина отбора, именно так наш лорд-жених вдохновляет меня. Менять ничего нельзя. А вот леди Рианне подскажете, когда придет ее черед репетировать.

Про себя я усмехнулась. Вот уж в чем я не нуждалась, так это в подсказках, как сделать песню ярче. Но от помощи местных музыкантов отказываться не стану – чтобы мое детище не звучало чужеродно.

Пока Киара отрабатывала выступление, я расчертила тетрадь на пять нотных линеечек, начертила скрипичный ключ, поставила размер три четверти. И принялась выписывать мелодию, которая показалась мне удобной для предстоящего выступления. За основу взяла знаменитую арию Summertime Джорджа Гершвина в исполнении моей любимой Эллы Фицджеральд.

Колыбельная для младенчика, у которого богатый папа и красавица-мать – самое то нашему господину отбора! Ему тоже легко живется. Ни забот, ни хлопот, как у счастливого мажорика.

Киара закончила пораньше, чтобы успеть переодеться к обеду. Мне готовиться было не нужно: скромное невзрачное платье уже на мне. Я осталась в репетиционном зале и быстро переделала текст Summertime в восхваление Леона на языке Веравина.

Когда до обеда осталось несколько минут, Сайна явилась утащить меня из зала в трапезную. Невесты уже собрались там.

Разнообразия ради меня не встретили холодными косыми взглядами. Девицы оживленно переговаривались друг с другом, глаза у всех сияли. Им было не до меня.

Накрашены, причесаны и расфуфырены ничуть не меньше, чем на испытании. За завтраками они выглядели куда скромнее. Неужели вырядились ради придворного мага? Его репутация неслыханного красавчика так действовала на них? Или власть и могущество, которые красят даже самого непривлекательного мужчину?

Моя затея не выделяться провалилась. В своем блеклом закрытом платье я выглядела как раз белой вороной. Место рядом с Киарой пустовало, но я не стала в этот раз садиться к подруге. Прошла в конец стола и села с леди Кевман. Она единственная за столом была одета беднее меня. С ней рядом я буду меньше выделяться.

Прошло несколько минут, невесты взбудораженно обсуждали сплетни о придворном маге. А потом гомон резко стих. Я подняла глаза на дверь.

В трапезную вошли двое мужчин. И я поняла, что так взволновало невест.

Леон был чертовски красивым мужчиной. Высоченный блондин атлетического телосложения с породистыми чертами лица. В Голливуде ему давали бы главные роли героя-любовника.

Мужчина рядом с ним был на голову ниже. Длинная черная мантия скрывала его от алчных взоров невест. Но при ходьбе полы разлетались, и мы могли увидеть его тело в облегающих штанах и рубахе во всей красе.

Его сложение уступало могучему торсу Леона, но было крепким и мускулистым. А еще гибким и пластичным. Движения гостя завораживали кошачьей грацией.

Капюшон мантии был поднят и затенял глубоко посаженные глаза – то ли черные, то ли карие. Из-за этого казалось, будто сама бездна вглядывается в вас, а не человек…

– Мои разлюбезные невесты! – возвестил Леон. – Позвольте представить вам придворного мага Элгана – истинного господина отбора! Приветствуйте его чародейшество и поблагодарите за остроумную идею нашего отбора: выбирает один мужчина, а женится другой. Где еще вы встретили бы такое развлечение!

Придворный маг проигнорировал неприкрытую язвительность в голосе Леона. Откинув капюшон, он невозмутимо ответил: