— Вот ещё! — хмыкнул он.

— Какой ещё допрос и призыв, если они ничего не говорят? А главное руки тянут, тянут. Помоги, помоги. А сами молчат!

— Может, вы не то спрашиваете? — сказала ради поддержания разговора, но некромант резко остановился.

— Хочешь попробовать сама? — спросил он, взирая на меня через плечо. Эта его привычка так говорить порядком надоела, но лучше так, чем, когда нависает тучей и устраивает допросы.

— Н-нет, — говорю, мотнув головой.

— Что ты скрываешь, Еремеева? Я уже несколько месяцев наблюдаю за тобой и не могу понять, что ты скрываешь.

И вот то, чего я больше всего не люблю в нашем общении — он на меня давит. Давит своим авторитетом, своей силой. Кажется, кислород вокруг просто исчезает, и дышать снова становится трудно.

— А ну-ка отстал от неё, упырь! Если моя хозяйка чего-то не говорит, значит это не твоего ума дело, — вмешался фамильяр, а глаза Шэида сверкнули в темноте зловещими огоньками. Помог, блин, змей, так помог.

— Значит, всё-таки она о чём-то мне недоговаривает. Что это, Ариадна? Ты — причина проблем с духами? Что сказала новая богиня Потустороннего мира? — вопросы посыпались из него, как горох через дыру в мешке.

— С чего вы взяли, что я с этим связана? — выдала возмущённо.

— Ты думаешь, я не наблюдаю за тобой? Не вижу, как ты смотришь на них?

— А как я смотрю? — спросила вполне логичное. Себя-то со стороны я не вижу, даже интересно, чем себя выдаю.

— Ты всегда смотришь на эти заблудшие души так, будто жалеешь их…

— И что в этом такого?

— Не перебивай! Я ещё не закончил! — рыкнул он. — Смотришь, жалеешь, потом сжимаешь кулаки и отворачиваешься, словно извиняешься за что-то. Будто можешь им помочь, но не хочешь. Я же прав?

— Нет, — отвечаю чётко.

—Что значит «нет»? — хмурится некромант.

— То и значит, упырь. Не может она им помочь, пока…

— РОСС! — кричу я, потому что, кажется, этот пустослов сейчас выдаст всё, что я так долго скрывала.

Да, богиня сдержала слово и больше меня не беспокоит, но я же вижу, что происходит. Вижу, сколько душ ходит вокруг и не может перейти в Навь, где решилась бы их судьба. Заслужила душа попасть за Грань и обрести покой или же окунутся в воды реки под названием Наль, чтобы переродиться. Если вспомнить последний мой визит в Потусторонний мир, то ущелье и было когда-то той рекой, но она высохла. Получается, ни покоя душам, ни перерождения. Вот за что я мысленно прошу прощения каждый раз, когда смотрю на призраков. Мне жаль, что я не решаюсь стать их «проводником». Жаль, что избегаю уготованной мне роли «жрицы» или «хранительницы».

— Что ты скрываешь, ведьма? — шипит Шэид.

— Это вас не касается, Наставник, — отвечаю, вздёрнув подбородок.

— Я же всё равно узнаю, — глаза его становятся ещё более яркими, слегка прищуриваясь.

— Удачи в этом, а теперь пойдёмте работать, — у меня завтра зачёт утром.

Не дожидаясь реакции на мои слова, я шагаю мимо него на кладбище, которое уже не кажется мне таким страшным, как в самом начале. Теперь мне понятны слова бабушки, и боюсь я больше живых, чем мёртвых.

Некромант не соврал. Следил за мной, как за воровкой в бутике. Что он хотел увидеть, я не знаю, но смотреть в сторону барьера, где по-прежнему толпились души, перестала вообще.

«Росс?» — позвала я мысленно фамильяра, который, в отличие от меня, ходил возле самого барьера и вглядывался в толпу.

«Что, хозяюшка?»

«Чем ты занимаешься?»

«Опрашиваю их. Может, кто-то, знает, что это за девушка была», — ответил фамильяр.

«Ты можешь их слышать?» — моё удивлённое, и даже руны чертить перестала.

«Ты тоже можешь. Я же говорил тебе, что если…»