– Еду можно достать в трактире. Он как раз в конце улицы стоит. Там очень хорошие хозяева. Они меня всегда угощали.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. И хотела уже направиться, куда показали, но Айрис меня остановила:

– Ты уйдёшь, да?

– Куда?

– Ну, не знаю… – девочка вздохнула. – Живые не хотят со мной жить. Даже…

Она совсем по-живому шмыгнула носом и замолкла.

– А ты… Хочешь, чтобы я жила с тобой? – удивлённо переспросила я. И, дождавшись робкого кивка, улыбнулась: – Тогда я обязательно вернусь. С этого дня будем жить вместе.

– Правда? – ахнула Айрис. – Тогда… Тогда приходи поскорее. – Она на миг замялась. – И, Дина… Передай привет Рози Лорейн. Она моя лучшая подруга. Хоть и дразнится.

Пообещав передать привет подруге Айрис, я направилась в сторону трактира.

Путешествие к концу улицы заняло больше времени, чем я ожидала. Просто в летних лодочках ступать по рыхлому снегу категорически неудобно. Ко всему прочему с каждым шагом я рисковала вовсе лишиться обуви. Приходилось проверять, чтобы туфельки случайно не остались в снегу.

Нет, сейчас-то мне без разницы – всё равно ног не чувствую. Но рано или поздно ноги отогреются, и тогда обувь мне понадобится. Если, конечно же, от неё что-то вообще останется. Ну не были мои туфельки предназначены для зимних прогулок.

То тут, то там замечала людей, расчищавших ступени и дорожки у своих порогов. И, да, на меня косились. Кто-то с любопытством, кто-то настороженно. Но той ненависти, с которой меня вечером выталкивали в метель, не было. Интересно, почему.

Были и дома, которые никто не пытался расчистить от снега. Все они выглядели заброшенными, но объединяло их ещё кое-что. У всех этих жилищ рядом с крыльцом виднелись чёрные статуэтки. Точь-в-точь как у дома Айрис. И на всех лежали подношения. Где-то такой же ветхий кусок хлеба. Где-то замёрзшее яйцо или даже ломтик сыра.

А ещё теперь я смогла разглядеть сами статуэтки. Не то чтобы у меня было на это свободное время… просто я шла достаточно медленно.

Это был мужчина. Стройный. Высеченный из чёрного материала. То ли камень, то ли окрашенное дерево. Подходить ближе не хотелось, а издалека я это определить не могла. Удивляло только, что ни одна из статуэток не была занесена снегом. Словно метель их огибала.

– Девушка, вы откуда? – привлёк моё внимание бодрый женский голос. – Я вас здесь не помню.

Я устало кивнула в сторону конца улицы, указывая направление, и огляделась. Оказывается, я уже дошла. На доме возле меня красовалась табличка «Печёный баклажан», а снизу подпись «трактир». Собственно, на пороге трактира и стояла заговорившая со мной темноволосая женщина.

Она выглядела… основательно. Я бы даже сказала, добротно. Как те самые женщины из русских селений, которые и коня на скаку остановят, и избу лично построят с нуля. Я перед такими робела. В основном потому, что такие вот основательные тётеньки вечно пытались меня накормить.

– Да и тощая ты какая-то, – придирчиво протянула она. – У нас таких точно нет. А ты не умертвие ли часом?

Вздрогнув, я истово замотала головой. Вспомнилось, как ночью меня обозвали умертвием и облили водой. Повторения не хотелось. Я и без того промёрзла так, что язык не шевелился. Особенно ноги, они вовсе онемели, причём уже давно.

– А хотя умертвия по ночам только шляются, – опровергла собственные слова женщина. – Разве только приручённые. У тебя хозяин есть?

Выпрямившись, она завертела головой, кого-то высматривая. А я наконец смогла разлепить губы.

– Я Ди-ана, – протянула, вовремя спохватившись. – Мне бы согреться и…

– Батюшки, так ты живая! – всплеснула руками женщина. А потом перевела взгляд на мои ноги. – И в такой обуви! А ну живо в тепло!