Если хотите, это мой личный шрам, не слишком хорошо спрятанный под волосами.

– Сделаешь еще один шаг – сдохнешь, – предупредил я, расстегивая куртку, чтобы достать из внутреннего кармана свое оружие.

Клепаный усмехнулся, сверкнув зубами. Я уставился на них, давя панику, мутной волной поднимавшуюся внутри меня. Улыбка у него была роскошная. Ни помутнения эмали, ни продольных микротрещин, сеточкой ложащихся на зубы всякого покойника старше четырех лет. У того, кто собирается убить вас, как-то не принято спрашивать телефон его дантиста, но я бы рискнул попробовать, если бы мой противник не был вампиром.

Я мог бы поклясться, что он обращен недавно. Он собирался как следует поразвлечься за мой счет, прежде чем сказать то, с чем его прислали. Проклятые быстро привыкают к тому, что ножей и пистолетов можно уже не опасаться, а с людьми можно обращаться как с бродячими кошками.

Но вот беда – в этот раз ему попался ученый кот.

Никто и никогда не потребует у вас показать разрешение на ношение при себе обыкновенного водяного пистолета с помпой, даже заряженного. Он становится серьезным оружием только при выполнении двух важных условий.

Вода в пистолете должна быть святой, а ваш противник – недавно обращенным вампиром.

Я быстро огляделся – стоянка была пуста. Коротким змеиным движением клепаный скользнул вперед, и я выстрелил. Эффект был такой, точно я зарядил пистолет серной кислотой. Клепаный взвыл, схватился за лицо и тут же отдернул руки. Его обожженная кожа стремительно покрывалась пузырями, чернела, расползалась и кусками отваливалась.

Действительно могущественному вампиру мой выстрел показался бы чем-то вроде мышиного чиха. Но этот не был могущественным. Просто нагловатый немертвый ублюдок, который может позволить себе ходить к хорошему дантисту. Я ухватил его за шиворот кожаной куртки, вздернул и доволок до стены здания, туда, куда не доставал свет фонаря над входом. Есть вещи, к которым лучше не привлекать внимания окружающих.

– Вот теперь можно и поговорить, если тебе действительно есть что сказать, – предложил я.

У меня болела спина, и к тому же я хотел спать, а в этом состоянии я мало похож на хорошего парня. Даже белая шляпа тут не помогла бы.

– Конечно, я тебе все скажу, какие вопросы! – тут же заныл клепаный. На него было жутко смотреть – его лицо практически облезло. – Я сразу тебе все хотел рассказать, а ты…

Испугавшись, он тут же перестал косить под гопника – масочка слетела с него, как будто ее и не было. С точки зрения основных принципов медицины, разговаривать хоть сколько-нибудь внятно он сейчас не мог. Но вампиры плевать хотели на любые человеческие принципы.

– Ближе к делу, – оборвал его я.

У меня вдруг возникло странное ощущение. Холодок по спине, смутное неудобство – ничего отчетливого. Так, словно кто-то невидимый уставился мне в затылок из темноты. Я едва подавил желание обернуться.

– Рамона хотела, чтобы ты навестил ее как можно скорее, потому что дело не терпит отлагательства, – сказал он. – Она велела передать тебе приглашение. Я должен был убедить тебя принять его.

Хм, текущий расклад становился все более интересным.

– А теперь, дружок, объясни мне, кто такая Рамона, – попросил я.

Ни за одним из своих клиентов я не замечал привычки отправлять за мной вампиров. Один раз прислали чернявого водителя, который не говорил по-русски, но это совсем другое дело.

– Рамона – Мать, – произнес он с придыханием. Заглавная буква была слышна в его ответе так четко, что я вздрогнул. – Она старше города, в котором ты живешь. Когда она зовет тебя, нужно идти.