– Да… или! Ложись уже!

Пробуждение оказалось фееричным. Первые аккорды «We will rock you» ворвались в мою невыспавшуюся головушку и разорвались там голосом вокалиста, весьма неплохо пародировавшего Фредди.

– Отличная мелодия для будильника, Ден! – произнёс не открывая глаз и провёл рукой рядом, чтобы нащупать телефон.

Однако пальцы нащупали лишь твёрдую стенку. В полном непонимании постарался открыть глаза. Эффект был ошеломительным – бандюги всё же, по ходу, выкололи мне глаза. Изображение на экране моих встроенных окуляров отчаянно не хотело появляться. Немного ошалев, постарался приподняться, но стукнулся головой о совершенно непредусмотренный здесь в моих планах потолок.

– Ё-ё-о-ошкины коченожки! – прошептал и ойкнул. – Это откуда у меня в мыслях такие эпитеты? Что вообще значит слово «эпитет»?

Больше времени на раздумья оставлять не хотелось – вместо этого повернулся на бок и постарался выдавить крышку – мысленно уже простившись с недостатком кислорода. Ну а что, кому ещё приходилось оказаться в ящике, погребённым заживо?

Только к чему был гитарист снаружи, который продолжал исполнять бессмертное произведение Меркьюри? И почему он не слышал моей возни? Охх… А может, это уже архангелы в свои трубы кличут именно таким образом? Нет, ну а что? Скажете, что вы слышали эти трубы?

На боку выдавить крышку оказалось невозможно, решил вернуться на спину, но в этот же момент локтем задел боковую стенку – та поддалась, и я со всей дури грохнулся на пол примерно с полутораметровой высоты.

Странно, но те маты, которые пришли в голову, были детскими и даже ненатуральными. Отойдя от болевого шока, огляделся. Пара узких окошек, больше похожих на стрельчатые бойницы. Ковёр на полу, весь в шерсти и соломе что ли. В углу доска подвешена на металлических цепях. На ней – отсвечивающие белым кристаллы. И массивный шкаф.

Позади послышалось странное фырканье – осторожно повернул голову и встретился с удивлённым взглядом, мать его, оленя!

– Что со мной случилось? – задал я ему глупый вопрос, стараясь прийти в себя и собрать хоть какие-то осколки логичности. Олень хорнул[8] в ответ и перебрал своими копытцами.

– Всё понятно, так, где мой телефон? – потянулся к карману, но вместо него нащупал странные складки. Закрыл глаза.

– Божечка, только не надо меня переносить в Шотландию, я ненавижу британскую погоду, бодяженный виски и лохнесскую склизкую ящерицу! Пожалуйста! Япония мне была как-то ближе по духу.

Олень проревел вновь и, судя по звукам, принялся с интересом меня обнюхивать.

Не открывая глаз, отстранился от его морды и запустил руку в штаны. Ничего не нащупав, в отчаянии подскочил и вскрикнул.

– Я всё понял, это тот волшебный дедок, который сидел под сакурой. Как там это у них? «Бабочка в теле человека, который видит, что он на самом деле спит в теле бабочки?»

Снаружи послышался шум – но он шёл явно не с той стороны, откуда доносились звуки уже другой мелодии, кажется, из Блэк Саббат. Кто-то спешил ко входу в комнату. Только сейчас обратил внимание, что и двери-то не было – был лишь тот самый шкаф, с антресолей которого я свалился. Блин, больно! Куда деваться-то?

Шкаф содрогнулся от мощного удара. Ещё раз и ещё. Прятаться было некуда, потому я молча наблюдал за действом, всё ещё развалившись на полу. Олень же подвинулся ближе, чтобы изучить мои волосы. О, они стали невероятно длинными, но башка ужасно чесалась, ещё и низ живота начало крутить, словно от меня отрывали самую важную часть. В принципе, она уже была оторвана, но вот эти фантомные ощущения.