Доктор Кук задавался противоположным вопросом: «Мы многому научились у мудрых дикарей, интересно, было ли наше общение в свою очередь полезно для них».

К зиме руководитель составил мудрые правила. Судите сами. С 8 утра до 7 вечера никто не мог расположиться на своей койке. Нельзя было отойти от дома более чем на 500 ярдов без разрешения начальства. Вахта длилась 4 часа, и люди дежурили посменно. Дежурный поддерживал огонь и следил за лункой во льду, чтобы в случае пожара всегда существовал доступ к воде. В число дежурных вошли Кук, Аструп, Джибсон и Вергоев. Что касается Хенсона, то ему были поручены домашнее хозяйство и «черная» работа, в том числе он подавал чай инуитам, которые трудились на благо экспедиции.

Миссис Пири раздает домашнюю утварь. Подпись из книги Р. Пири

Вергоев, борец за справедливость, опротестовал правила. По его мнению, в график следовало включить Пири и Хенсона. В результате слуга Пири был приобщен к дежурству.

Главная проблема любой зимовки – сосуществование очень разных людей в ограниченном жизненном пространстве. Кук дипломатично, но вполне точно описал особенности своих товарищей, обойдя, правда, руководителя и его супругу: «У каждого из нас были странности, которые мы старались не показывать. Эти особенности характера я записал в виде медицинских карточек или рабочих записей врача. Некоторые из заметок носят настолько конфиденциальный характер, что их нельзя напечатать.

Джибсон был, пожалуй, самой динамичной личностью. Ростом выше шести футов, с фигурой атлета, с отличной физической подготовкой. Он был завзятым, умелым охотником, хорошо управлял лодкой… Лэнгдон знал толк в искусстве, и в особенности в женщинах, но в Арктике у него не было шанса блеснуть этими способностями… Джибсон… всегда был верен руководителю и соблюдал интересы каждого члена команды.

Вергоев жил в своем сером мирке. Он был выпускником Йельского университета с хорошим общим образованием. Его увлечением были проблемы погоды и наблюдения за приливами, и он выполнял эту работу с чрезвычайной тщательностью и усердием. Но во всем остальном его теоретические знания, оторванные от жизни, давали ему ничтожное преимущество перед остальными. Он любил спорить по любому поводу, но с трудом адаптировался к жизни в лагере и к работе в Арктике в целом. Так же, как и большинство остальных участников, он считал, что планы экспедиции и снаряжение были неправильными. “Но давайте все-таки объединимся и заставим Пири проявить здравый смысл хоть в чем-нибудь” – было его ежедневным предложением. Он также сильно невзлюбил миссис Пири и Мэтта Хенсона… Вергоев оставался добросердечным человеком; ни разу не сказал дурного слова об остальных, но каждый раз, когда он видел Пири, в его глазах вспыхивал огонь.

Аструп – обычный мальчик с красивым мужественным телосложением… Масштабность американских методов вызывала у него восторг. Аструп был поэтом в душе и артистом по натуре… Он был тактичен в суждениях, верен цели и точен в деталях во время работы.

Хенсон – смесь цветных и бледнолицых. Среднего роста, худощав. Занимал должность повара лагеря, а также прислуживал Пири и его жене, поэтому на сторонние дела у него не оставалось времени. Хенсон был импульсивен и резковат в своих высказываниях. Общаясь с участниками экспедиции, он рассказывал разные сплетни о сокровенном из жизни других людей. Мы подозревали, что когда-нибудь он и про нас что-нибудь расскажет. В каждой тюрьме и в каждой экспедиции всегда имеется тайный осведомитель. Мы считали, что Хенсон и был этим тайным проводником информации. Такие подозрения его обижали.