Об оживающей статуи Вольтера стали так много говорить, что Путилин предложил заведующему библиотекой обратить серьёзное внимание на слухи и вывести из заблуждения публику, которая, по обыкновению, в своих предложениях в конце концов дойдёт до геркулесовых столбов[11]…
Внимание было обращено, и заведовавший в то время иностранным отделом библиотеки В.И. Собольщиков[12] обнаружил пропажу дорогих и редких книг, а также и ценных гравюр.
Это открытие не могло быть, конечно, не связанным с прогулкой по ночам статуи Вольтера, и тотчас же был отдан приказ сторожам о поимке тени, ворующей библиотечные драгоценности и, очевидно, понимающей в них большой толк.
Однако, как пропажа книг обнаружилась, тень эта, к общей досаде дежуривших по целым ночам сторожей, исчезла бесследно.
Вольтер не стал оживать, но книги пропадать продолжали.
Стали очень строго следить за всеми лицами, имевшими свободный доступ в отделения библиотеки.
Через некоторый промежуток времени, когда бесплодные дежурства сторожей были отменены, виновник пропажи книг был обнаружен.
Он оказался знаменитым германским учёным Пихлером[13]. Как-то надевая на него пальто, швейцар случайно ощупал на его спине книгу, спрятанную под сюртуком. Его задержали, обыскали и уличили в краже. На квартире у него нашли более пятисот[14] экземпляров похищенных из Публичной библиотеки редких книг.
При следствии Пихлер признался, что белой тенью по библиотеке бродил он.
Его судили и сослали в одну из северных губерний[15].
Роковое совпадение
В церковной сторожке много лет ютился старик, исправляющий обязанности привратника.
Знакомые богомольцы оделяли его медяками, которые он припрятывал на инвалидность. Однажды он решился израсходовать двадцать рублей на покупку нового пальто – старое сильно поистрепалось, лет пятнадцать не видело оно ремонта.
У сторожа этого был знакомый человек из мастеровых, с которым он дружил и водил компанию: в праздник после обедни бывал с ним в трактире и угощался чаем. А нередко даже заходил к нему на квартиру, чтобы проведать.
Как-то приходит к старику мастеровой и просит «на одёвку» новое пальто:
– Нынче на именины зван к куму, так желательно почище одеться.
– Что ж, – согласился старик, – я с удовольствием, только ты его не порви или не загваздай…
– Ну вот ещё! – возразил мастеровой. – Нешто я не знаю, что вещь новая. В цельной сохранности завтра утром доставлю. Будь благонадёжен.
Старик снял с гвоздя своё новое пальто и отдал его своему приятелю. Тот быстро снял с себя своё старое дырявое, сложил его комком на сундуке и облачился в новое.
Старик его проводил, закрыл за ним дверь и, так как время было вечернее, вскоре лёг спать.
Утром рано обнаружено было убийство. Старика нашли в сторожке мёртвым в обстановке, указывавшей на цель грабежа. Всё перерыто, разбросано, замок у сундука взломан.
Что именно похищено – никто не мог указать, потому что никто в точности не знал имущественную наличность покойного. Таким образом, следственное производство было затруднено.
Но вдруг один из понятых заявляет следователю:
– Пальто нового нет… Старик намедни справил себе тёплую одежду…
Наткнулись на драную одежонку мастерового.
– Это чьё бы такое было?
Следственная власть начала было торжествовать, очевидно, напали на след.
Начались розыски.
Обнаружить приятеля убитого старика было, конечно, нетрудно. Нашли мастерового и с уликами налицо.
– Откуда у тебя это пальто?
Мастеровой повалился в ноги:
– Ей-богу, не трогал старика! Пальто хотя и его, но он мне дал его в одолжение надеть на вечер, когда я к куму на именины ходил.
Мастерового, разумеется, арестовали. Показывали ему его драное пальто, найденное в сторожке, он его признал своим.