– А ты докажи, ментяра! – взвился на дыбы Швондер, за что и заработал заслуженную затрещину.

– Эх, Швондер, Швондер, – покачал головой Горбатов. – Как был ты гадким сперматозоидом, так и остался. Ладно, парни, оформляйте это чудо в местный изолятор, завтра разберемся. Для тебя же не проблема, Швондер, проснуться утром в камере, нет? – он насмешливо покосился на воришку. – А людям в городе спокойнее будет.

– Завтра выходной, – напомнил Весенин.

– А в изоляторе мест нет, – как бы между прочим заметил Поморцев.

– Почему нет? – не понял Горбатов. – Вы что там, камеры бомжам в аренду сдаете?

– Ремонт затеяли, товарищ подполковник, – отчитался Поморцев. – Чтобы преступникам комфортнее жилось. Половину помещений невозможно использовать по назначению.

– Ладно, не приукрашивай, – буркнул Весенин. – Девятая точно пустая. Вчера страдальца выпустили – безвинно отсидел трое суток по навету ревнивой жены.

– Вот туда его и замуруйте, – кивнул Горбатов. – Пусть отдохнет перед отпуском на пляжи Воркуты.

Офицеры насмешливо смотрели, как упирающегося воришку волокут к подвалу. Замешкался один из сержантов, и подпрыгнувший Швондер приземлился ему на ступню. Служивый стерпел – материться и распускать руки в присутствии офицеров, глядящих в спину, не стал.

– Чего ржете? – покосился на коллег Горбатов. – Цыгане украдут.

Зазвонил стационарный телефон, Весенин схватил трубку. Пробурчал дежурную фразу, стал слушать.

– Ну что еще? – проворчал Горбатов, когда тот с озадаченной физиономией положил трубку. Права супруга Настя – если решил уйти с работы, то беги без остановок.

– Тут такое дело, товарищ подполковник… – откашлялся дежурный и виновато глянул на Горбатова. – В общем, сейчас еще троих привезут… Из станицы Троицкой. У них изолятор переполнен.

– А у нас нет? – не понял Поморцев.

– У нас имеется еще один ИВС, – резонно возразил Весенин. – На Луначарского. Туда еще сажать и сажать. Публика серьезная, товарищ подполковник. Бывалые кадры, у каждого по меньшей мере три ходки. Дело громкое, арестованы за двойное убийство – предпринимательницы и ее дочери. Обеих изнасиловали, пытали, вынесли деньги, золото, банковские карты. На карте и погорели – когда пытались снять с нее денежные средства. Народ опасный, злой, им терять нечего… Подвезут в закрытой будке к управлению.

– Когда? – раздраженно выдохнул Горбатов.

– Да бес их знает, – пожал плечами дежурный. – Пока прорвутся по ближнему бездорожью, пока в грязи побуксуют… Вам придется принять дорогих гостей, Вячеслав Иванович, – сообщил безрадостную весть Весенин. – Редкая удача, что вы еще не ушли домой.

– А где начальник управления? – хмуро буркнул Горбатов.

– Павел Петрович – ВЕЗДЕ, – проворчал Поморцев. – Когда не надо. Но так уж вышло, что в данный исторический момент господина полковника в здании нет. Ушел. Вы сегодня торопитесь, Вячеслав Иванович?

Ждать пришлось недолго. Громоздкий грузовик с зарешеченной будкой подъехал к зданию минут через восемь, остановился в арке, где имелась дверь в кулуары управления. С днища машины, как с промокшей собаки, стекала вода.

– Ей-богу, конец света, товарищ подполковник, – сообщил возбужденный капитан из Троицкого ОВД, спрыгивая с подножки. – Небеса сбесились, по мосту на Свердлова кое-как проехали, вода хлещет, машину несет… Капитан Татаринов, – запоздало козырнул офицер. – Получите и распишитесь, как говорится. Сопроводительные бумаги в кабине. Мне сообщили, что ваше начальство уже в курсе и дало добро.

– Ты сначала товар покажи, – проворчал Горбатов. – А то возите к нам какое-то барахло. Могли бы что-нибудь доброе привезти…